Сетевые исследовательские лаборатории «Школа для всех» - Библиотека

Сетевые исследовательские лаборатории «Школа для всех»

Статьи и учебные материалы Книги и брошюры Курсы Конференции

Сообщества как педагогические направления		Совместные сообщества педагогов, студентов, родителей, детей	Сообщества как большие образовательные проекты
Step by step Вальдорфская педагогика Вероятностное образование Дидактика Зайцева КСО Методики Кушнира «Новое образование» Педагогика Амонашвили	Педагогика Монтессори Пост- коммунарство Ролевое моделирование Система Шулешко Скаутская методика Шаталов и ... Школа диалога культур Школа Толстого	Клуб Бабушкиной Корчаковское сообщество Педагогика поддержки Семейное образование Семейные клубы Система Леонгард	Красивая школа Макаренковские чтения Эврика

Список форумов

Новости от Агентства Новые материалы сайта Новости педагогических сообществ Архив новостей Написать новость

Дети-читатели Учитесь со Scratch! АРТ-ИГРА…"БЭММс" Детский сад со всех сторон Детский сад. Управление Школа без домашних заданий Социо-игровая педагогика

О проекте	Ориентация на сайте	Как работать на сайте
О проекте Замысел сайта О структуре сайта Другие проекты Агентства образовательного сотрудничества О нас Свяжитесь с нами	Путеводители по книгам, курсам, конференциям	В первый раз на сайте? Как работать на сайте Проблемы с регистрацией Что такое «Личные сообщения» и как ими пользоваться? Как публиковать статьи в Библиотеке статей

Напомнить пароль Зарегистрироваться Инструкция по регистрации

Лаборатория «Сельская школа» Лаборатория «Начальная школа»

Лаборатория «Пятый класс»Лаборатория «Подростковая педагогика»

Лаборатория «Галерея художественных методик»Лаборатория старшего дошкольного возраста

Send by email
Email address*
Title*
Content*	Жуков И. Экспедиционный корпус Чита, 1918 г. ...Я хочу рассказать о том, как в 1918 году в Чите мною случайно была найдена, а затем развернута игра "Экспедиционный корпус"(Э.К.), игра детей в возрасте 10-14 лет, игра, в которой приняло участие свыше 700 ребят. Дело было так: В качестве преподавателя географии в школе 1 ступени я рассказывал ребятам о том, как Стенли с сотней носильщиков пересек Африку от океана до океана. Обо всех горестях этого путешествия я рассказывал так живо, что глазенки ребят блестели. И вот, заканчивая рассказ, я до некоторой степени неожиданно для себя и для них сказал: "Ребята, а нам самим хочется делать что-нибудь подобное? До Африки далеко, ну, а вот пересечь Забайкалье от края и до края разве мы не могли бы, частью пешком, частью на лошадях, частью на поезде, основательно подготовившись к этому? Кто из вас хотел бы принять участие в этой экспедиции, пусть поднимет руку". Все ребята с серьезными лицами, с горящими глазками подняли руки. Я продолжал: "Хорошо, ребятки, я все обдумаю - как что для этого сделать, и завтра вам скажу". В тот же день, а это было в марте месяце, у меня составился план использования в целях воспитания бродяжнических инстинктов и интересов ребят. Я решил широко развернуть работу и произвести организацию ребят для этой цели в городском масштабе . И вот, в течение следующей недели я обошел все большие учебные заведения в Чите, с разрешения администрации вызывал учеников первых четырех классов в зал и обращался к ним с речью. Повторив вкратце рассказ о Стенли и закончив его, как выше было указано, я продолжал: "Итак, ребятки, объявляю себя начальником экспедиции, даже не экспедиции, а целого "Экспедиционного корпуса", так как нас будет много, быть может несколько сот человек, которые отправятся года через два в наше великое путешествие через Забайкальскую область. Эту весну и лето и следующие весну и лето мы будем лишь производить подготовки, подниматься на соседние сопки, приучаться ходить и выковывать железную товарищескую дисциплину. Без дисциплины самый крепкий камень превращается в песок, а самая высокая скала в груду щебня. Без дисциплины мы только опозорим себя, и наш Экспедиционный Корпус. Вот почему, ребятки, я буду записывать в Корпус только хороших, надежных ребят, поэтому те из вас, кто в классе, дома или на улице немного подхулиганивают, постарайтесь от этого отвыкнуть в эти два месяца до наших походов и окончательной записи. Хулиганчиков я не возьму, иначе они исхулиганят весь наш Экспедиционный Корпус". Эти слова о хулиганах отразились на дисциплине во всех школах. Я это чувствовал даже на улице, когда ко мне, запыхавшись, подбегал какой-нибудь мальчик из неизвестной мне школы и терпеливо начинал оправдываться: "Дядя Кеша, вот про меня вам будут говорить, что я вчера хулиганил в классе, так это неверно, это не я, а он сам" и т.д. "Ну ладно - ладно, до мая месяца еще далеко, посмотрим", - отвечал я. Таких случаев было довольно много. "Потом ребятишки, я не возьму в Корпус маленьких курильщиков. Я по опыту знаю, что на них нельзя положиться. Они подражают взрослым во всем плохом. Это народ ненадежный". Я делал паузу, а потом с живостью и улыбаясь, говорил: "Или нет, ребятки, вот что; мы их возьмем, но выделим им особый отряд маленьких курильщиков. Они пойдут впереди Корпуса, с папиросами, народ будет сбегаться, смотреть на них, смеяться, показывать пальцами, а мы будем говорить: "Мы привели к вам дрессированных обезьян". Эти слова о "дрессированных обезьянах" с этого момента отравляли всякое удовольствие маленьких курильщиков, с важным видом куривших в уборных между уроками; теперь товарищи показывали на них пальцами и дразнили: "А, дрессированная обезьяна, на веревочке тебя поведут". Курильщики потеряли апломб и, вероятно, число их везде сократилось. А я продолжал свою речь: "Но, ребятки, пусть лучше обезьяньего отряда у нас не будет. А вот настоящие отряды, полезные для нашего дела, нам будут нужны. Вы знаете, что во всякую экспедицию непременно берут разных ученых. Они все изучают, все описывают. Вот и у нас в Э.К. будут целые отряды таких ученых: ботаников, геологов, зоологов и т.д. Кто из вас собирал коллекции растении или камней или насекомых? (поднимается на всю школу 30-40 рук). Хорошо, но только, ребятки, знайте, чтобы поступить в отряд ученых, мало собирать коллекции, нужно еще кое-что знать о растениях, камнях и насекомых. Я дам вам программы в эти отряды, подготовьтесь и держите испытания. Впереди у нас пойдет особый отряд разведчиков. Они будут показывать нам путь. Кто желает поступить? (целый лес рук). Нужно знать, чтобы поступить, 5 созвездий на небе и немного о солнце, звездах, луне и планетах и еще определять страны света без компаса, по разным предметам. Потом пойдет отряд инженеров (на экзамен принести 5 моделей мостов разных систем). Затем будет идти отряд санитаров (знать перевязку и способы помощи в несчастных случаях), отряд поваров (уметь готовить 4 блюда), отряд рыболовов, охотников, сапожников, музыкантов, конюхов, так как у нас будет свой обоз и другие отряды. Любопытно, что из профессий наиболее популярными при голосовании оказались после разведчиков - конюхи, охотники и рыболовы, затем шли санитары, ученые, музыканты, летописцы, сапожники. Нашлось десятка два мальчишек, которые захотели поступить в отряд прачек. "У каждого отряда, - говорил я, - будет свой флаг с обозначением его специальности. Этот знак можно вышить и на рукаве рубашки. У всего же Э.К. будет свое знамя: на синем поле семь золотых звезд Большой Медведицы. У нас будет штаб Э.К., куда войдут начальники всех отрядов. У нас будет свой оркестр балалаечников. Итак, ребятки, через 2 года мы отправимся в нашу грандиозную экспедицию. Но, чтобы она действительно осуществилась, нужно, чтобы у всех граждан города и, особенно у родителей, сложилось убеждение, что в Э.К. хорошая дисциплина, что там не хулиганы, а хорошие ребята, что их можно спокойно отпускать в экспедицию. С 1-го мая мы начнем нашу подготовку. Всю весну и все лето будем раз или два в неделю совершать походы на соседние горы, отдаляясь все дальше и дальше от города. Отряды будут упражняться в своих специальностях. Пойдите домой и получите разрешение ваших родителей, а в следующее воскресенье приходите в зал бывшей мужской гимназии, где всем продиктую программы испытаний для поступления в отряды Э.К." Обойдя с такой речью почти все учебные заведения Читы, я к концу недели уже волновался, а в ночь с субботы на воскресенье и спал плохо: "Я растревожил около 1000 ребят, что завтра я один буду делать? Удастся ли мне их перекричать, установить порядок?". Утром из трусости и малодушия я взял из физического кабинета рупор и пошел в гимназию. Но уже во дворе мне было стыдно за мой рупор. Везде я видел группы спокойно стоящих мальчиков, серьезно обменивающихся вопросами, кто в какой отряд хочет записаться. Зал был полон, и в нем то же спокойное, деловое настроение, и, когда, поднявшись на кафедру, я стал говорить, водворилась абсолютная тишина. У всех в руках были карандаши, бумага или записные книжки. Я стал диктовать программы испытаний. Месяц спустя, при содействии редакции "Думы Забайкальского Учителя", я издал их в виде маленькой книжечки. В основу их я положил накопление самостоятельных, активно добытых сведений о природе: 10 пород растений в Забайкальской области, 10 насекомых, 10 пород птиц, 10 диких животных, рыб и т.д. Уметь рассказать об их жизни. Или: "уменье ухаживать за лошадьми, признаки некоторых их болезней и способы их лечения". Вот содержание этих программ. Закончив диктовку их, сказал: "А теперь я распускаю вас ровно на месяц. Готовьтесь! Через месяц в саду Жуковского около Круглого пруда я с раннего утра и до вечера буду производить испытания для окончательной записи в отряды". И нужно сказать, что ребята зря этот месяц не провели. Многие из них доставляли немалые огорчения родителям, приставая с вопросами о 5-ти созвездиях, которые нужно ночью показать на небе и знать немного о планетах, солнце и луне. Родители, далеко не всегда сведущие в этих вопросах, шли в книжный магазин и покупали книжки по астрономии. И, само собой разумеется, будущие "разведчики Э.К." жадно, как клещи, впивались в эти книги. То же самое было и с будущими "поварами Э.К.", некоторые стали вертеться под ногами на кухне, приставая с вопросами о 4 блюдах, которые требуются по программе. Ботаники рылись в определителях и лезли с вопросами к учителям. Будущие рыбаки и охотники охотились за рыболовами и охотниками в городе, стремясь получить нужные им сведения о 10 породах и о способах ловли и охоты. Когда через месяц с помощью нескольких учащихся школы II ступени я произвел в саду эти испытания, я убедился, что вся эта масса ребят проделала большую работу. Многие экзаменовались для поступления в несколько отрядов. Начальным результатом опыта я остался вполне удовлетворен. Теперь предстояла работа по внутренней спайке этой массы ребят. Э.К. был разбит на отряды, и вот в начале мая мы стали совершать походы на соседние сопки. В основу этих экскурсий я положил метод групповых соревнований, (см. мою статью в "Вестнике Просвещения" N1, 1921г.). Но время для таких экскурсий было весьма неблагоприятное. Два больших препятствия стали на пути: дороговизна обуви и гражданская война. Первое препятствие почувствовалось мною уже в апреле. В школах, где я занимался, а часто на улице, ко мне обращались с просьбой или жалобой: "поговорите с мамой... не хочет пускать... говорит - сапоги разорвешь". После первых экскурсий число таких обращений увеличивалось. Сапожный вопрос в 1918 году стоял особенно остро. Было грустно констатировать, как из-за этого сокращается число членов Э.К. Но если первое препятствие все же не в силах было совсем парализовать мой опыт, второе препятствие было уже непреодолимым. В мае 1918 года гражданская война с каждым днем разгоралась. Советская власть Читы, в виду появившихся в области семеновских банд, жила настороженной жизнью. За городом на горе стояла батарея, в окрестностях разъезжали патрули. Накануне одной экскурсии я пошел к военкомиссару, рассказал ему о моих выводах детей за город и спросил: "Не опасно ли теперь? Не будет ли издали большая группа детей принята за семеновскую банду, не обстреляют ли нас с соседней горы? Он подумал и сказал, что поручиться не может, что лучше обождать немного времени. Само собой разумеется, я не мог взять на свою совесть ни единую загубленную жизнь, из числа доверившихся мне. С грустью в душе я пришел на следующий день к собравшимся отрядам Э.К. и сказал, что до успокоения в городе распускаю Э.К. О новом сборе оповещу через газеты. Трудно описать, какое тяжелое впечатление произвело это на них. Многие со слезами на глазах, окружив меня, пробовали отговорить от принятого мною решения, но я был непоколебим и распустил их. Ни летом 1918 года, ни в последующий период семеновской реакции я не возобновлял своего опыта по тем же причинам, на которые указал выше. Но я знаю, что если бы я или кто-нибудь другой в Чите или в другом месте попробовал бы снова возобновить эту длительную серьезную игру в Э.К. и особенно стал бы опираться на сочувствие и помощь работников отделов просвещения, то результаты были бы еще более удовлетворительными. Эта игра, едва лишь прикоснувшись к могучей силе природы в душе ребенка - к атавистическому инстинкту бродяжничества, сразу же развернулась в игру детей в масштабах города. Сделать эту игру еще более яркой и притягательной, насытить ее социально-альтруистическими устремлениями, элементами политграмоты и трудовыми процессами - не значит ли это, с одной стороны, пойти на помощь школе, изнемогающей под тяжестью хозяйственной разрухи, не значит ли это стать на рельсы какой-то новой педагогической системы, опирающейся на биогенетическую теорию и использующую групповое соревнование, как метод образовательно-воспитательной работы. далее... http://setilab2.ru/modules/article/view.article.php/c1/132

© Агентство образовательного сотрудничества

Не вошли?