Бродя по залам Царскосельского лицея, с удивлением узнаешь, что А.С.Пушкин вовсе не был блестящим учеником. Он не успевал по математике. Совсем не успевал!... Но из элитного учебного заведения его почему-то не выгнали. Дали возможность получить прекрасное образование, обрести верных друзей, стать таким, каким он стал: великим поэтом, которым мы восхищаемся и гордимся.
Но это было в девятнадцатом веке.
А что стало бы сейчас с таким "дисгармоничным" ребенком? Ни в одной гимназии его держать бы не стали. Родители его были людьми занятыми и небогатыми. Времени и денег на поиски частной школы с индивидуальным подходом и хорошим отношением к детям у них могло бы и не найтись. Саша с диагнозом дискалькулия (невозможность обучиться счету) мог оказаться и во вспомогательной школе. Стать впоследствии переплетчиком и переплетать собрания сочинений Гнедича, Рылеева и других своих бывших друзей.
Как-то в солидном журнале проскользнуло маленькое сообщение о том, что один из ведущих архитекторов Франции предпочитает брать на работу в свою фирму бывших дисграфиков (то есть тех, кто был не в состоянии без специальной помощи научиться грамотно писать).
Он убежден, что такие люди являются генераторами идей и обладают оригинальным видением пространства.
Но это во Франции.
В России такой человек никогда не смог бы стать дипломированным архитектором. И художником тоже. Не сможет он без ошибок написать сочинение.
С дисграфиками у нас вообще забавно получается. Логопеды с ними работают только в начальной школе. И то не со всеми. А когда наступает пора идти в пятый класс, у части детей катастрофически ухудшается грамотность. Даже у тех, кто особенно за русский язык не тревожился. Учился себе спокойно на твердую тройку или даже на слабенькую четверку.
А в средней школе как в чужой стране: учителя все разные, у каждого свой характер и свои требования.
Бежит пятиклассник, как по лабиринту и нервничает - чем сегодня будет недовольна Мария Ивановна, за что накричит Вероника Петровна, и как бы не попасться под горячую руку щедрого до двоек Николая Фомича.
А если наш пятиклассник ребенок эмоциональный, то начинается у него невроз. А тут, как говорится, где тонко, там и рвется. А тонко у него вполне возможно, как раз в грамотном письме.
И тогда классная работа такого ученика после проверки учителем начинает напоминать самые жестокие сцены современных триллеров. Кровавые раны красная ручка учителя оставляет иногда в 30 местах. Страшное зрелище!!!
Однажды методист г. Пушкина порекомендовала учителям не кромсать тело ученической работы красными чернилами, а закрасить ошибку белым "штрихом", не поставив никакой оценки. Пусть посмотрит подрастающий человек на образовавшиеся пробелы, и сам подумает, в учебнике и в словаре пороется, с родителями посоветуется. А затем сам все исправит.
Если поленится он так поступить, то можно воспитывать его традиционными методами: двойками, красными пометками, замечаниями. Оказалось, многие ученики красных пометок не дожидались, сами свои ошибки исправляли. И грамотность у них постепенно улучшалась. Правда, учителям дел прибавилось. Ведь одну и ту же работу им пришлось проверять 2 раза.
А если в тетрадях все же красным-красно, что же делать? Прежде всего, успокоить ребенка и снять стресс. Лучше всего с помощью творчества. Ведь дисграфики чаще всего люди творческие.
Зоя Васильевна Матюшина, логопед с тридцатипятилетним стажем, работает с подростками - дисграфиками, обучая их... писать стихи.
Сначала учит их любить поэзию, читая то, что любит сама. Затем - показывает, что гармония стиха складывается из чередования ударных и безударных слогов, которые стоят в строках строго друг за другом, как солдаты на параде. А рифма, словно правофланговый, замыкает каждую строчку-шеренгу.
Перепроверяя от стиха к стиху эти нехитрые правила, ребята перестают пропускать гласные, начинают ставить точки в конце предложений, а потом и сами пробуют писать стихи. Получается неплохо.
Рассказы дети тоже пишут замечательные.
Сначала дети рисуют двумя руками одновременно морское дно, или зиму, или лес. Это для улучшения межполушарной координации.
Или рисуют по клеточкам под мою диктовку оленей, человечков, инопланетян. Затем дома пишут рассказ о нарисованном герое. А на самом деле рассказ о себе.
Самые интересные произведения я прошу оформить и храню в своем альбоме. Он становится все толще и толще. Ведь они такие творческие личности! Такие ранимые и такие талантливые.
Эти дисграфики.
Запись по поводу: Так что же все-таки делать с дисграфиками добросовестному учителю?
- Не обращать внимания на их "безграмотность", работать с ребятами только по поводу творчества и содержания? А как тогда быть с контрольными, итоговыми сочинениями, экзаменами и прочими пока еще обязательными процедурами, за которыми следуют орг.выводы? Плюнуть на них? Но если плюнет на все эти экзамены только один учитель, то ребята останутся с двойками и переэкзаменовками по русскому языку, а если плюнут все - то разрушится одно из оснований существующей системы образования - необходимость всех по всем предметам в итоге оценить и зависимость от этих оценок дальнейших жизненных планов ребенка.
- Отправить ребенка к логопеду и рассчитывать, что эти занятия помогут исправить ситуацию и на других уроках? А если логопеда в школе нет, а родители не в состоянии оплачивать дополнительные занятия? Тогда что - стать самому для этого ребенка "логопедом" и заниматься с ним индивидуально? Когда? После уроков - за какие деньги, да и времени на всех "дисграфиков" не хватит. Во время уроков? Но тогда нужно менять всю организацию урока, поскольку фактически придется в одном помещении в одно время для ребят реализовывать разные программы обучения.
- Начать вести уроки "по-Матюшински". Но для всех ли ребят такой подход полезен, осмысленен? Да и где учителю научиться работать "по-Матюшински"? Многие ли учителя потянут таким образом работать? Ведь предлагаемый подход в некотором смысле разрушает имеющийся опыт учителя, традиционные основания его работы, заложенные много лет назад в вузе, а потом длительной практикой?
М.М., директор школы
ДИСГРАФИЯ - специфическое нарушение процесса письма, проявляющееся в стойких, повторяющихся ошибках, обусловленных несформированностью высших психических функций, участвующих в процессе письма. При дисграфии ошибки многочисленны, часто повторяются и сохраняются длительное время.
