За долгие годы моего учительства я выставила великое множество пятерок, четверок, унылых троек, двоек, даже колов. Что поделать? Никакой достойной альтернативы традиционной пятибалльной системе так и не сложилось.

Кому из моих коллег удавалось быть всегда справедливым, выводя отметку в журнале? У кого из нас дети не лили слезы над дневником? Кто положа руку на сердце может считать себя не причастным к скандалам, которыми родители силятся поднять пошатнувшуюся успеваемость своих чад? Мы судим и выносим в аттестате приговор, который обжалованию не подлежит. Но всегда ли мы уверены в собственной компетентности?

Кажется, ближайшая наша задача – дать ребенку хотя бы минимальный объем знаний и навыков, которые понадобятся ему для его дальнейшего пути. В средней школе мы чаще всего действуем в рамках своего предмета, деля мир на алгебру, химию, языки, черчение. Но, оценивая успеваемость, не себе ли мы ставим отметку? В конце концов, это качество нашей работы. Может быть, это мы сами плохо объяснили, не смогли найти ключ к головам (или сердцам?).

А не иллюзия ли пресловутый личный подход к каждому? Хорошо, когда учитель заслуживает доверия и внимания, но на успеваемости учеников его педагогический талант может и не сказываться. Оценка, плохая или хорошая, зависит от многих факторов, но авторов у нее по меньшей мере двое – учитель и ученик.

 

Одна и та же оценка может быть плохой, а может быть и хорошей. Даже скромная тройка, которую при желании можно интерпретировать и как досадный промах, и как маленькую победу. Но “хорошо” и “плохо” — это не школьные принадлежности вроде контурной карты и пенала, это категории нравственные, и они остаются с человеком на всю жизнь.

В том-то и трудность наша, что приходится оценивать успеваемость школьников в понятиях, мало для того пригодных, слишком общих, слишком серьезных. И привычные числительные ничем не лучше, а по мне даже хуже старинных честных отл., хор. и удовл. (Десятибалльная система, позволяющая как будто проявлять гибкость и щадить детскую душу, тоже ничего не решила, а путаницу создала ту еще.)

А ведь оценка должна быть, во-первых, внятной, неразмытой, во-вторых, справедливой. Вот и получается, что, выставляя отметку, преподаватель оценивает не только уровень знаний, но и личность ребенка. Вот где опасность.

Хронические двоечники – откуда они берутся? Неужели из тех милых первоклашек, которые широко открытыми глазами смотрели на классную доску и нарядную учительницу?

Начальная школа — место удивительное, как сказочный лес: и страшно, и чудно. Здесь происходит первый настоящий контакт личности с обществом, первое сражение за себя, первая попытка занять свое место, первый опыт самопознания.

Вы, конечно, наблюдали малышей в магазине накануне первого сентября? Какие они сосредоточенные, как пристально изучают все эти ручки, тетрадки, рюкзачки. А как дорожат потом своими успехами, своими новыми друзьями, хотя до настоящей дружбы скорее всего еще далеко. И мнение учительницы неоспоримо, и все глаза на нее: мы вас любим, вы для нас вторая мама.

Что ж, образ “второй мамы” выпестовывался в нашей школе десятилетиями. Конечно, именно он отвечает потребностям семилетнего малыша, который хоть и не желает больше быть малышом, но по-прежнему нуждается в любви и нежности. Разница между “первой” и “второй” мамой, пожалуй, в том, что материнская любовь безусловна, а учительница – любит того, кто достоин любви, отвечая тем самым требованиям ребенка, которому уже мало просто быть на свете. Ему необходимо быть каким-то, необходима оценка и признание. Ему, как тому цыпленку из старого мультфильма, надо срочно узнать, "что я за птица", чтобы стать равным среди других таких же птиц, с правом на внимание, понимание и заслуженную любовь.

Удивительно, насколько трудолюбивы бывают дети в этом возрасте. Они готовы завоевывать взрослый мир изо всех сил, ценой непомерных усилий, в тех условиях, которые психологи считают стрессовыми – ведь поток нового буквально взрывает еще совсем беззащитную душу. Но есть учительница, которая все может и все объяснит. Доверие к ней очень велико, гораздо больше, чем может вынести даже очень преданная детям, но усталая, замотанная женщина с минимальной зарплатой, в чей рабочий день должны вместиться человеческие судьбы. И стоит ли удивляться, что “мама” порой бывает “мачехой”?

 

Известно, что неуспеваемость в начальной школе оборачивается для ребенка ярлыком неудачника именно из-за острой потребности в оценке. И двойка в дневнике легко перерастает в двойку вообще именно потому, что доверие ко взрослым еще очень велико.

Протест начнется потом, когда ребенок-подросток поймет, что его обманули. Что эти закорючки, из-за которых столько проблем, вовсе не обозначают его личные качества, что бы там Марьиванна себе ни думала. И происходит дискредитация оценки как таковой.

Помню, как мы рыдали всю ночь с моей десятилетней дочкой над первой тройкой в четверти. Через семь лет в ее аттестате троек было полно, почти по всем точным предметам, но мою гуманитарного склада девицу это мало беспокоило. Для многих школьников само по себе учение – вещь второстепенная, намного важнее для них общение со сверстниками, осознание себя в обществе. Тем более сейчас, когда не надо трястись за аттестат.

Но значит ли это, что надо отказаться от оценки вообще, перейдя, например, на систему зачетов-незачетов? Ни в коем разе! Как это ни парадоксально, но оценка, по моему мнению, необходима прежде всего там, где учитель и ученик действительно хотят добиться успеха.

Для многих детей оценка – наиболее реальный результат их труда. Ведь ученик не строит долгосрочных проектов, он учится день за днем, и для ребенка из третьего класса получение аттестата – событие столь же нереальное, как для его прапрабабушки – поездка в такси.

Удерживать же всю последовательность десятилетнего процесса – дело педагога. Но урок, учитель, задание существуют для ученика сейчас, и дальний результат складывается из повседневных усилий. Хотелось бы, чтобы школьник если не понимал, что тут происходит, то хотя бы чувствовал: да, что-то есть. И здесь оценка становится подчас единственно возможным средством подтвердить само существование действия, то есть обучения.

Мне приходилось не раз сталкиваться с тем, как мучились школьники, освобожденные от оценок очередным экспериментом. То ли был урок, то ли его не было? То ли это правда, то ли игра? Если игра, то какая-то странная, без правил...

Мне говорят, что правила должны придумывать сами дети, свободные и счастливые. Не обольщайтесь! Организация деятельности – задача взрослых, они обязаны выбирать и ставить цели. Когда мы пытаемся свалить это на детей, учение заканчивается и начинается халява, за которую стыдно получать жалованье.

Глупо и несправедливо заставлять ребенка заниматься делом, результата которого он не видит. В детстве есть “сегодня”, а “завтра” – красивая мечта. Не лишайте учеников возможности видеть плоды вашей с ними общей работы. Если они хороши, радуйтесь вместе, если нет – огорчайтесь. Но не оценив, что же все-таки вышло, как можно действовать дальше?

 

Многие дети – я думаю, подавляющее большинство – просто не в состоянии учиться без оценки, теряют связь с реальностью. Так пусть ребенок будет лучше двоечником, чем никем.

Оценку можно принимать, можно сопротивляться, можно игнорировать, но она всегда дает повод к действию. В искренней и простой, как все гениальное, логике детской игры есть возможность для любых ролей – и плохих, и хороших. Роли могут меняться – они не приклеиваются намертво (если взрослые не помогут). Но нет ничего обиднее, чем быть никем, остаться в сторонке. И хорошо, что “режиссура урока” подсказывает, как выстроить урок так, чтобы никто не остался в сторонке.

Ведь в школе как? На немногих стопроцентных отличников и безнадежных двоечников приходятся сотни середнячков с прыгающей успеваемостью – в чем-то "секут", что-то "ни в зуб ногой", три по русскому, десять по геометрии. Здесь есть возможность для развития, для выбора, для осознания своих сил, для поиска и действия. Убрав оценку, что мы дадим детям взамен?

Вот я и возвращаюсь к тому, с чего начала: оценка – не просто крючок в дневнике. Она нужна при всех ее недостатках. Но каждый учитель должен помнить, что оценка – не цель, а средство, которое можно использовать как во благо, так и во зло.

А цель у нас одна – воспитание наших детей. То есть будущего, которое уже настало. И не важно, троечник перед тобой или вундеркинд. Все дети без исключения заслуживают любви и доверия. Более того – это их право, независимо от успеваемости.И если я пойму, что не могу или не хочу помогать детям реализовывать это наиглавнейшее право, с которого должна начинаться жизнь человека в обществе, – значит, меня как учителя больше не будет.

Потому что любовь к людям, большим и маленьким, и есть смысл нашей профессии, источник сил и незыблемое кредо, которому стоит следовать.