В отчаяние приходила от своего 6-го "Б". Даже диктанты с очень тщательной, как мне казалось, подготовкой писали очень плохо. Работа над ошибками утомляла всех, потому что ошибок было много и на самые разные правила. И вот ваша страшилка.

В середине второй четверти пришла пора готовиться к контрольному диктанту. Но так не хочется портить настроение ребятам и себе плохими оценками!.. Я часто приношу на урок что-то “новенькое” (ребята потом сами просят: “А дава-айте...”).

И вот я раздала одинаковые листочки и стала диктовать. Когда диктант был написан, я предложила всем аккуратно сложить свои листочки вдоль и разорвать на две части. Первые половинки остались у детей, а вторые я перемешала и вернула им для проверки. Каждому попалась половинка из другой группы, то есть в группе из четырех человек не было ни одной своей второй половинки.

И вот тут-то и началось самое интересное. Все, приставив к чужой проверяемой половинке свою оставшуюся половину, читают первое предложение до точки, советуются, как писать то или иное слово или словосочетание, и начисто переписывают это предложение уже в контрольную тетрадь. В каждой группе находился ученик, который точно знал нужное правило или знал, как найти его в учебнике. В особо трудных случаях обращались ко мне: я называла только номер орфограммы, ответы они искали сами и записывали их в свои контрольные тетради.

Боже мой! Какую радость и покой на душе я ощутила, когда началась действительно самостоятельная работа, когда дети наконец начали добывать знания! Я сидела за учительским столом и наблюдала, как работают мои шестиклассники. Рядом оказалась самая слабая группа, у меня была возможность видеть и слышать, как упорно они работали над каждым словом. Шептались, спорили (даже ругались), а потом соглашались, что вот этот вариант написания слова верный. В очень трудных случаях я шла на помощь, спрашивала: “Сдаетесь?” И когда они сдавались, чуть-чуть помогала им.

Нина предпочитала работать одна. Ей досталась половинка диктанта самого слабого ученика в классе. У Нины почерк крупный, а у Вадима очень мелкий, буквы слеплены так, что трудно разбираться. Конечно же, слова совершенно не подходили по строчкам и ей пришлось над диктантом покорпеть. Но в конце и она попросила помощь – напомнить последнее предложение.

Какие красивые чистовики я получила для проверки! Пятерок, правда, не было ни одной, семь четверок, девять твердых троек и ни одной двойки, что для этого класса и для меня – успех! Трое мальчишек обычно делали в диктантах до двадцати ошибок, теперь их было семь – девять. Заметила, что ошибки появились в конце чистовика – когда дети подустали. Работали полтора урока, на перемену "выгоняла", но никто не ушел!

На второй день я снова раздала контрольные тетради, похвалив за чистый и красиво написанный диктант. Раздала каждому и их черновые листочки (обе половинки), попросив сверить написанное в контрольной тетради и на листочке. Попросила исправить другой пастой ошибки в листочке, выписать их в контрольную тетрадь и подсчитать, сколько бы ошибок у них было, если бы я сразу собрала листочки. Оказалось, что четверку получила бы одна Маша, троек было бы четыре, а остальные оценки отрицательные.

Теперь ребята работали еще раз со своими разорванными листочками, исправляли ошибки, вспоминали, как правильно пишется слово. Правила вспоминали быстро, так как накануне славно потрудились над каждым словом. Работа над ошибками прошла быстро и почти самостоятельно. В журнале стояла оценка не за истерзанный листочек, в котором были ошибки, а за чистовую работу в контрольной тетради, поэтому ребята не боялись говорить: “А я сначала написал(а) с ошибкой!”

Работа с разорванными листочками помогла вспоминать текст, интонацию в предложении, деление текста на абзацы. Помогла понять, что раз в следующий раз тебе опять могут достаться каракули соседа из первого ряда, то самому лучше писать почище, попонятнее, думать над переносами, и вообще – стараться. Не только для оценки, а для того, чтобы мой текст было приятно взять в руки соседу. Всех положительных моментов, пожалуй, и не перечислишь. Главное – и ученик, и учитель проживали урок, а не присутствовали на нем. Ведь недаром же ребята спрашивают: “А разорванный диктант будем сегодня писать?”