Как бы ни был богат современный книжный рынок, во всём, что касается младшего детства, он сориентирован, в основном, либо на поделочную литературу, либо на переводную. То есть, на коммерческую. Молодым (и не очень молодым) российским детским писателям приходится по-прежнему туго. Редкие издательства становятся исключением из этого уже набившего оскомину правила. Безусловный успех, выпавший несколько лет назад на долю первой книги Артура Гиваргизова «Со шкафом на велосипеде», был правомерно поддержан выходом «Записок выдающегося двоечника», другими его книгами стихов и прозы, вплоть до совсем недавних - «Про драконов и милиционеров» и «Тры-тры-тры, мы - автобус и другие».

За прошедшее время Артур вовсе не растерял блеска и остроумия ранних публикаций. В его рассказах, точно сориентированных на «эпиграмматический пуант», появились мягкость и трогательность. Мозаика героев обогатилась новыми персонажами, а прежние и уже полюбившиеся сюжеты и положения - новыми занимательными историями.

Критик и исследователь детской литературы Мария Порядина справедливо отличает Гиваргизова «по авторской манере, по неожиданности взгляда и удивительно логичной непредсказуемости ходов. Юмор Гиваргизова, - отмечает она, - невозможно просчитать заранее - никогда не знаешь, в чём он сейчас увидит смешное. Артур берёт самую простую ситуацию и постепенно разворачивает её, разворачивает... так что она разворачивается на сто восемьдесят градусов... или просто выворачивается наизнанку, превращается в свою противоположность, при этом не происходит никакого нарушения логики.».

Больше всего - в жанровом и тематическом планах - Гиваргизов близок к Виктору Голявкину. И так же, как тот в своё время открыл внутренний, домашний мир маленького ребёнка, Гиваргизов с тем же новаторским темпераментом открывает нам стихийность и естественность дошкольной и младшешкольной речи в рядовых и парадоксальных ситуациях детской жизни.

Читать Гиваргизова необыкновенно интересно. В его рассказах и сценках оживает мир современного ребёнка, подчас злободневный, порой наивный, всегда сегодняшний. Говоря коротко, Гиваргизова читать смешно, трогательно и поучительно.

 

Стояли как-то утром на перекрёстке Коля и Юра.

- Тыры-пупыры, - говорил Коля, - хоть бы погода сегодня была хорошая.

Как только он это говорил, тучи сразу разлетались в разные стороны, и становилось солнечно и тепло.

- Салями-малями, - говорил Юра, - хоть бы погода сегодня была плохая.

И сразу со всех сторон слетались тучи, закрывали солнце, поднимался ветер, и становилось холодно.

Стояли они так на перекрёстке и баловались целый час, пока вокруг не собралась целая толпа сотрудников Гидрометцентра.

- Что будем делать? - спросил младший предсказатель погоды.

- Надо, чтобы они замолчали, - сказал главный и вызвал по рации машину с конфетами.

Взяли сотрудники каждый по конфете и выстроились в длинную очередь. Только Юра хочет сказать «Хоть бы погода сегодня была плохая», они ему - раз конфетку.

А потом Юра наелся и уснул, а погода осталась замечательная.

- Вот и отлично, - шёпотом сказал главный, - я поехал на дачу и вам советую. Погода-то какая!

Все стали разъезжаться по дачам, как вдруг погода опять испортилась. Это Коле стало обидно, и он разбудил Юру.

- Я тоже хочу конфеты, - сказал Коля.

Тогда пришлось проводить ещё одну операцию и выстраиваться в две очереди - одна к Коле, другая к Юре.

И погода получилась: «Пасмурно, с прояснениями».

 

У Коли заболел дедушка. Ни температуры, ни кашля, ни насморка у него не было. Дедушка просто грустный лежал на диване и говорил, что ему ничего не интересно.

- Не шуми и не приставай к дедушке с вопросами, - говорила Коле мама.

Но однажды, когда родителей дома не было, Коля не выдержал и задал дедушке вопрос:

- Дедушка, а что такое девятый вал?

- Девятый вал?! - оживился дедушка и приподнялся на локте. - Девятый вал?! - ещё больше оживился дедушка и резко сорвал с себя пуховое одеяло. - Девятый вал - это когда волна как гора или как башня! - воскликнул дедушка, вскочил с дивана и начал быстро ходить по комнате, размахивая руками.

- Здорово! - восхитился Коля.

- Сейчас я тебе покажу, - сказал дедушка. - У тебя ведь есть воображение? Ты ведь можешь представить себя муравьём?

- Конечно, - сказал Коля. - Представил.

- Вот и отлично.

Дедушка наполнил ванну, пустил в неё бумажный кораблик, закатал повыше рукава и начал раскачивать воду направо и налево.

- Раз, - считал волны дедушка, - два, три, четыре.

Волны становились всё выше и выше, и вода уже немножко выплёскивалась на пол.

- У-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у, - завыл как ветер дедушка, - пя-я-яять, ше-е-е-есть, у-у-у-у-у-у, се-е-емь, во-о-о-осемь!

Вода уже так сильно выплёскивалась, что у дедушки и Коли промокли ноги.

- Эге-ге-ге-ге-е-е-ей! - кричал дедушка. - Руби мачту! У-уу-у-у! Восемь с половиной, девять!

На счёте девять поднялась такая большая волна, что у дедушки и Коли промокли брюки, рубашки и майки.

- Вот это и есть девятый вал, - сказал довольный дедушка. - Страшно было?

- Нет, - сказал Коля.

- Так ты что, не представил себя муравьём, сидящим в кораблике? - спросил дедушка.

- Ты не говорил, что в кораблике, - ответил Коля. - Ты сказал, просто муравьём. Вот я и представил, что я сижу на потолке. А там было не страшно.

- Тогда ты ничего не почувствовал, - огорчился дедушка.

- Ну, ладно, повторим ещё раз.

Дедушка переоделся в сухую одежду и открыл кран.

 

Как-то раз Коля загадал желание: «Вот если я сейчас съем эту шоколадку за два укуса, то родители мне подарят на день рождения собаку».

Загадал Коля и съел спокойненько шоколадку. Ему было нетяжело.

А когда наступил день рождения, родители подарили плюшевую собачку.

- О, горе мне, горе!!! - закричал Коля и схватил себя за волосы (не сильно). - Надо было сказать, что живую!!! Как же я не догадался?!! Балбес!

Но было уже поздно - 10 часов вечера, и Коля взял свою плюшевую собачку, положил под подушку и лёг спать.

Перед сном он ещё (вместо того чтобы почистить зубы) съел две карамели, клубничный мармелад, пастилу. И загадал восемь желаний.

 

Стоило Коле сказать или подумать: «Хоть бы мне позвонил директор булочной», как тут же раздавался звонок, и директор ласковым голосом приглашал Колю в гости.

Булочная находилась в соседнем доме.

- О-о-о-о-о, ка-ки-е лю-ю-ю-ди!. радостно восклицал директор. - Неужели Коля?! У нас для вас три сюрприза: вопервых, слоёные булочки с маком, во-вторых, шоколадный вафельный торт «Вдохновение», и, в-третьих, свежайший малиновый мармелад.

Когда Коля всё это ел, директор спрашивал:

- Ну как? Ну как? Ну как?

- Нравится, - отвечал Коля, - только вот пастилы не хватает.

- Будет, - обещал директор, - завтра обязательно будет. - Я могу надеяться, что вы сделаете уроки по математике и геометрии? А то ведь у вас там...

- Ладно, сделаю. Можешь надеяться, - обещал Коля.

И, придерживая двумя руками живот, отправлялся домой - спать.

А успокоенный директор ходил потом по булочной и напевал: ах, я могу наде-е-еяться, я могу-у-у-у-у наде-е-еяться!

Директор был Колин дедушка.

 

Жил-был Коля, которого все называли не просто Коля, а очень способный мальчик Коля, а самые близкие родственники называли его «Наша надежда».

Однажды Коля сказал:

- Хоть бы что-нибудь вкусное сладкое с неба упало. - И ему на голову свалился торт.

- Да не так, - обиделся Коля, - я же не просил на голову, я просил на стол, - но переделать уже было ничего нельзя, и пришлось Коле есть этот торт столовой ложкой прямо со своей головы и запивать чаем.

«Ладно, - думал Коля, - в следующий раз обязательно буду уточнять».

 

Женина мама считала, что с грудными детьми надо разговаривать, как со взрослыми. И когда Женя произнёс своё первое слово «дай», мама отложила вязание, надела очки, подошла к коляске и спросила:

- Евгений, уточни, пожалуйста, что именно ты хочешь получить?

Женя почувствовал, что к нему относятся с уважением, и это сразу повлияло на его развитие. Он сосредоточенно подёргал резинку с погремушками и сказал:

- Я бы сейчас не отказался от стаканчика доброго парного молочка.

Это были - второе, третье, четвёртое, пятое, шестое, седьмое, восьмое, девятое, десятое и одиннадцатое - слова в его жизни.

 

Женина мама считала, что грудных детей надо учить считать, и, вместо погремушки, давала Жене микрокалькулятор. А Женя его тряс, тряс, тряс, тряс, и внутри микрокалькулятора что-то отваливалось, и получалась погремушка.

 

У Коли был насморк.

- Коля, расскажи про насморк, - попросил дедушка, у которого никогда не было насморка. - Что ты чувствуешь?

- Я чувствую себя глупым, - сказал Коля, - надо было надевать шапку.

- А ещё? - допытывался дедушка.

- Счастливым, - не надо идти в школу.

- А ещё? - не унимался дедушка.

- Несчастным, - нельзя пойти погулять.

- Всё? - спросил дедушка.

- Ещё умным, - сказал Коля, - потому что я всё осознал.

- Везёт же тебе, - вздохнул дедушка, - а я вот уже давно ничего не чувствую, даже когда телевизор смотрю.

- Если тебя укусить или ущипнуть, сразу почувствуешь, - успокоил Коля.

- Нет, - вздохнул дедушка, - я такой старый, что. А-а-а-а-аа-а-а-а!!! А-а-а-а-а-а-а!!! А-а-а-а-а-а!!! Ты чего кусаешься-то?! Я же пошутил!!! Я подбодрить тебя хотел, а ты кусаешься!

- Да я и не укусил почти, - стал оправдываться Коля, - только зубами дотронулся.

- Дотронулся, дотронулся, - проворчал дедушка, потирая укушенное место. - У меня, знаешь, какая нежная кожа - дотронешься, и сразу синяк.

- Извини, - сказал Коля, - теперь я чувствую себя виноватым.

- Спи лучше, - сказал дедушка, - пойду под холодной водой подержу. Приходишь подбодрить, а тебя за это кусают.

 

Однажды Коля нашёл старинные три копейки - 1975 года.

- Раньше на эти деньги можно было выпить отличной газировки с сиропом, - вздохнул дедушка. - Эхе-хе-хе-хе-е-е-е-е.

- Подумаешь, - усмехнулся Коля, - сейчас.

- Бывало, подойдёшь к автомату, - мечтательно продолжал дедушка, - опустишь в щёлочку монетку и ждёшь. Ждёшь, ждёшь, ждёшь.

- А чего ждёшь? - спросил Коля.

- Ждёшь, ждёшь, ждёшь, - мечтательно продолжал дедушка и вдруг замолчал.

Коля посмотрел на дедушку - дедушка спал. На его лице была улыбка.

- Дедушка! Дедушка! А чего ждёшь?! Что дальше-то?!

- А?! - очнулся дедушка. - Так вот: ждёшь, ждёшь, ждёшь, а вода не льётся. Тогда размахиваешься и кулаком в то место где написано: «Вода с сиропом», и она льётся. Вкусная была вода, сейчас такой воды нет.

- Здорово! - сказал Коля. - Кулаком!

- Да, можно было и с разбега, - кивнул головой дедушка. - Это что, раньше и телевизоры были лучше - надо было кулаком бить.

- Здорово! - сказал Коля.

- Да уж, - вздохнул дедушка.

 

Однажды Серёжа надувал воздушный шарик.

- Шарик надуваешь? - спросил пенсионер Егоров.

- Да, - честно ответил Серёжа.

- Опять ты меня разыгрываешь? - не поверил Егоров.

- Опять, - согласился Серёжа.

- А что же это тогда, если не шарик? - спросил Егоров.

Серёжа подбросил шарик и сказал:

- Если летает, а не знаете что, то это НЛО - неопознанный летающий объект.

- А, - сказал Егоров.

- Летающий корабль инопланетян, - добавил Серёжа.

- А, - сказал Егоров. - Но ты же его сам надул! - спохватился Егоров. - Я видел!

- Ну, и какой из этого делаем вывод? - спросил Серёжа.

- Значит, ты надуваешь космические корабли инопланетян! - прошептал Егоров.

- Точно, - кивнул Серёжа. - Только никому.

- Зуб даю, - поклялся Егоров.

- Давайте, - сказал Серёжа.

И Егоров дал Серёже один железный зуб.

 

В воскресенье или субботу, не помню, Оля встала рано-рано, родители ещё спали, и пошла на кухню. Она давно хотела приготовить себе манную кашу по особому рецепту: на стакан воды - два килограмма сахара и чайная ложка манки. Каша получилась очень вкусная. А когда проснулись родители, Оля сказала:

- Я вам завтрак приготовила.

- Молодец, - обрадовались родители и стали есть.

Вдруг у родителей закрылись глаза и они уснули.

Тогда Оля вызвала врача.

- Вот, - сказала она врачу, показывая на родителей. - Целый день спят.

- А что они ели на завтрак? - спросил врач.

- Манную кашу, - ответила Оля. - По особому рецепту.

- Это: два килограмма сахара - чайная ложка манки? - спросил врач.

- А откуда вы знаете? - удивилась Оля.

- Кулинария - моё хобби, - сказал врач. - У них склеились веки. От двух килограммов сахара всегда так. А когда склеиваются веки, приходится спать, что же ещё делать.

- А у меня почему не склеились? - не поверила Оля.

- А у детей организм устроен по-другому, - объяснил врач. - Детям и от мешка конфет ничего не будет. Не волнуйся, через три часа у твоих родителей всё пройдёт.

- Мешок - это хорошо, - улыбнулась Оля. - Скажите, а от двух мешков конфет тоже ничего не будет?

Но врач не ответил - он уже ушёл, у него было много вызовов.

 

Однажды Колины мама, папа, бабушка и дедушка внимательно посмотрели на Колю.

- Коля, если не ошибаюсь? - спросил папа.

- Коля, - ответил Коля.

- Ну, хорошо, - сказал папа, - а какие у тебя отметки в этой, как её...

- В поликлинике, - подсказала бабушка.

- В куртке, - подсказал дедушка.

- В середине, - подсказала мама, - в самой.

- Не то, не то, не то! - замахал руками папа, - не то. На «ш» называется.

- В шкафу, - сказали мама и бабушка.

- Шпинат, - сказал дедушка, - шпионаж, шрапнель, штаны, штопор, шу...

- Нет, - сказал папа, - вы мне только мешаете воспитывать сына, э-э-э-э.

- Колю, - подсказал Коля.

- Колю, - сказал папа. - Идите смотрите телевизор, я сам.

- В шапке! - обрадовался дедушка. - В шапке-ушанке!

- Идите, - сказал папа, - идите, идите, идите. Не мешайте.

- А нам обидно, - сказала бабушка, - мы, может, тоже хотим.

- Мы имеем право, - сказала мама.

- Да я тебя. Воспитатель нашёлся! - закричал дедушка.

- Не ссорьтесь, - сказал Коля. - У меня в школе «пятёрки» и «четвёрки», а поведение «примерное».

- У-у-у-у, - огорчились мама и бабушка.

- Что ж ты так, - огорчился папа, - выходит, не надо воспитывать.

- Ладно, пошли телевизор смотреть, - сказал дедушка, - не хочет, не надо.

И мама, папа, бабушка и дедушка пошли смотреть телевизор.

 

Собака была очень добрая. Ей говорили «Фас», «Куси», «Хватай», а она ничего этого не делала.

- Болонки плохие сторожа, - сказал папа, - так что надо ставить железную дверь.

- Ничего подобного, - сказала мама, - у моей знакомой болонка укусила соседку.

- За что? - поинтересовался папа.

- Ни за что, - сказала мама, - была в плохом настроении.

- А у нашей всегда хорошее настроение, - огорчился папа.

- А ты испорти, - предложила мама, - сделай вид, что ты её не любишь, а я пойду позову соседку.

- Хорошо, - согласился папа, - попробую.

Папа сел в кресло, включил телевизор и сделал вид, что не любит свою собаку. Собака подходила четыре раза, становилась на задние лапы и лизала папину руку, виляла хвостом, принесла папе резинового ёжика. но папа смотрел телевизор и не обращал на собаку никакого внимания. Тогда собака укусила папу за ногу и пошла спать.

- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-аа!!! - закричал папа. - А-а-а-аа-а!!! А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

- Что случилось?! - воскликнула вбежавшая в квартиру мама.

- Что с вами? - злорадно улыбнулась соседка.

- Ничего, - ответил папа.

Ему было стыдно перед соседкой. - Я пою.

- Прекрасно, - сказала соседка, - только не пойте после одиннадцати.

В это время в коридоре появилась собака. Она была с чемоданом в зубах.

- Я ухожу к соседке, - сказала собака, - раз меня здесь не любят.

С тех пор собака стала жить у соседки, а мама и папа поставили железную дверь.

 

Дима шёл по улице Кибальчича, и рядом с ним остановилась пожарная машина.

- Мальчик, как проехать на улицу Касаткина? - спросил водитель пожарной машины.

Диме было стыдно признаться, что он не знает.

- Направо и опять направо, - сказал Дима. - А там пожар?

- Ага, - кивнул водитель. - Ну мы поехали.

- Давайте, - сказал Дима.

А когда машина отъехала уже далеко, спросил у прохожего:

- Скажите, а как пройти на улицу Касаткина?

- Налево и опять налево, - ответил прохожий.

«Ну вот, - подумал Дима. - Теперь я знаю. В следующий раз, если спросят, скажу правильно. Налево, налево, налево, налево... Надо записать».

 

Кошка была опять голодная.

- Ведь она только что съела целую тарелку рыбы! - удивлялась мама.

- Рыба для неё, как для нас воздух, - сказал папа, - вот ты же не можешь долго не дышать.

- Правильно, - сказала кошка.

- Видишь, - сказала мама, - она опять просит.

- А может быть, дело в чесноке? - подумал вслух папа.

- В чесноке?

- Ну да, чеснок возбуждает аппетит. Ты ведь даёшь ей чеснок?

- А как же не давать ей чеснок, - заволновалась мама, - когда она босиком ходит по грязному полу, а потом сидит и лижет лапы, на которых миллиард микробов.

- Надо купить ей домашние тапочки, - сказал папа, - и ботинки - для улицы.

С тех пор кошка стала ходить в домашних тапочках, всегда была сытая и от неё не пахло чесноком.