Информация об авторе: Сергей Курганов
Сергей Юрьевич Курганов, педагог-исследователь, один из создателей Школы Диалога Культур, учитель начальных классов, учитель математики, истории, биологии, литературы в 1-11 классах различных школ Харькова и Красноярска, соразработчик программы по математике в системе развивающего обучения (Эльконина - Давыдова), автор книги «Ребёнок и взрослый в учебном диалоге».
2.18. Мы продолжаем читать Репкина.«Детские» вопросы к звуковому анализу
Дарина (28 января). В слове «астра» две гласных буквы а. Одна «а» начинает слово, а вторая - заканчивает. В словах «сел» и «ел» «е» выполняет разную работу. В слове «сел» «е» в середине слова, в слове «ел» - в начале.
Антон. Первая буква «а» в слове «астра» выполняет одну работу. Например, делает звуковой звук [а]. Вторая буква «а» в слове «астра» выполняет 2 работы. Например, поддерживает букву «р», а во вторых, тоже произносит звуковой звук [а].
Влад. В слове «астра» [АСТРА] первое «а» обозначает звук [А], а второе «а» делает твёрдой букву «р», и обозначает звук [А]. Я, е, ю, ё всегда выполняют 2 работы: делают мягкой согласную букву и обозначают звук. (Влад тщательно соблюдает наши правила: запись слова буквами выполняет ручкой и «письменными» буквами, как в прописях. Запись слова звуками - только карандашом, в квадратных скобочках и печатными буквами. Это нужно, чтобы не разрушился образ слова, написанного буквами. Замечу, что некоторые учителя, убедившись в разрушительной для письма роли «транскрипции», стали звуковую запись слова выполнять латинскими буквами.)
•
Буква «я» даёт мягкость согласной букве «р», а звучит как «а».
Тут говорится, что костюмы - это звуки. Им (героям стихотворения Вадима Левина, приведённого в учебнике Репкина) понадобилось по 2 костюма, потому что (а, я), (о, ё),(у, ю) - это как бы одинаковый гласный из алфавита.
•
Буква «я» даёт мягкость звуку [«р»], он звучит нежно и ласково, с буквой «а» звук [р] дрынчит как трактор.
Паша. Зачем букве «я» нужна буква «а»? Потому что буква «я» делает 2 работы. Первая работа у буквы «я» - который согласный мягкий. А вторая работа - как она делает звук [а]. А зачем нужна букве «ю» буква «у», потому что буква «ю» делает 2 работы. Первая работа - она делает мягким согласный. У буквы «ю» другая работа - как она создаёт звук [у].
•
… Я согласен с Алёшей (персонажем книги Репкина - С. К.), потому что в слове «утюги» буква «ю» делает 2 работы: первая работа - как она показывает, что согласный мягкий, а вторая работа - как она выражает звук [у].
Аня. Каждый гласный звук обозначает 2 гласные буквы, поэтому они имеют по 2 костюма. Этими костюмами являются сами буквы. Звук [А] обозначается двумя буквами «а» и «я». Это происходит, потому что звук переодевает свои костюмы, а их у него 2.
Богдан. Гласные звуки жадные. Они хотят дружить с согласными - и с твёрдыми,и с мягкими. Гласный звук [А] переоделся в другой костюм.
Никита. Здесь говорится о костюмах - звуках. Им нравятся такие буквы.
Саша Антонюк.
НАРЯДЫ.
Звук [А] обозначен двумя разными буквами ( а и я). Первый звук [А] выполняет свою роль, второй звук [А] смягчает звук [р], и получается [р*].
Андрей. Два костюма нужны звукам для обозначения букв. Например: наряды - [НА Р*АДЫ].
Саша Скляревский. Костюмы - это буквы. Они нужны, чтобы смягчить согласный звук или показать его твёрдость.
Почему «ь» и «ъ» - буквы, а не просто значки?
Катя (11 февраля). Я согласна с Небойсиком (персонаж книги Репкина - С. К.), потому что буква «ч» и так слышится с мягким знаком.
Таня. Мягкий знак звука не обозначает. Он нужен для того, чтобы делать мягкий звук перед ним.
Мы видим, как трудно даётся шестилетним детям терминология, связанная с идеями М.В.Панова и В.В.Репкина. Даже когда книга Репкина перед глазами, ребёнок в своих вольных рассуждениях о прочитанном всё норовит переобозначить, «передразнить» Репкина, всё переименовать по-своему.
Учителя Развивающего обучения с таким переопределением учебных заданий никогда не работают. Встретившись с характерным детским словоупотреблением «смягчает», учитель пожмёт плечами, всем своим видом покажет ребёнку, что так говорить нельзя («Ничего она не смягчает» - как будто слышу «через года» строгий голос П.С.Жедек), поддержит любимое «обозначает», услужливо подсказанное ребёнком из «группы прорыва».
«Группа прорыва» привыкает к правилам речевой игры, предлагаемой учителем. Именно в таких «точках» урока учитель Развивающего обучения и теряет те 25% детей, о которых пишет Г.А.Цукерман - детей, неизбежно переходящих в разряд «молчащего меньшинства».
При всех различиях в логике размышлений детей, никак не попадающих в тон рассуждений М.В.Панова-В.В.Репкина, в этих рассуждениях просматривается определённая тенденция, однако, «поймать» и выразить её в слове не так просто. Ведь это ещё очень маленькие дети, и они сами плохо понимают, что говорят, когда пытаются «переиначивать» Репкина.
Чтобы понять хотя бы часть из них, применим прием, когда-то предложенный И.Лакатосом. Сконструируем в жанре «Бумажной школы» ученика-первоклассника, наделённого острой интуицией представителя «молчащего меньшинства» на уроках Развивающего обучения и - вместе с тем - умеющего свободно выражать свои мысли (не хуже представителей «группы прорыва»).
Разница между этим «великим немым» и «пай-мальчиком» из группы прорыва только в одном. «Пай-мальчик» из лидирующей группы укрепляет свою мысль, присваивая уже готовые штампы взрослой речи (речи М.В.Панова, речи В.В.Репкина, в которых эти ученые, не обнажая своего трудного пути к «истине», излагают в логике «восхождения от абстрактного к конкретному» определённую теорию).
«Великий немой», попавший на урок, стремится не выразить, но совершить свою мысль в своём слове. В речевой атмосфере присвоения общих для всех способов действий его мысль загоняется в подполье, «не идёт в слова». Он говорит: «Эх, нету слова у нашего брата…» и навеки замолкает, попадая в 25% аутсайдеров развивающего обучения.
Попробуем помочь «Великому немому» и дать ему слово. Вот что мы тогда услышим.
«Великий немой» (медленно и рассудительно):
Пункт первый. Гласные звуки.
Гласные звуки бывают мягкими и твёрдыми.
Гласные звуки - сложные. Они состоят из двух частей:
1) Мягкая или твёрдая часть, начало звука, очень короткая;
2) Сам звук.
[И] - это мягкий звук. Он состоит из двух частей [*] и собственно [И].
То, что мы обозначаем [И], - это два звука [Ь] + [И]. (Не надо путать звуки [Ь] и [Й*]!)
Звук [Ь] - это как бы вход для будущего мягкого согласного. Точнее, для его второй мягкой части, [И] - это сам звук. который мы тянем.
[Ы] - это твёрдый звук. [Ы] = [Ъ] + [Ы]
Начинается произнесение этого звука с твёрдого звука [Ъ] - входа для будущего твёрдого согласного звука (его второй твёрдой части).
Я пока говорю об отдельном гласном звуке, а не о гласном звуке в слове. В слове гласные звуки звучат не так, как при отдельном произнесении.
Соответственно, [Э] и [Е] = это разные звуки. [Э]=[Ъ]+[Э], [е]=[Ь]+[Е].
[Е] и начинается со звука [Ь] и далее звучит не так, как [Э]. У В.В.Репкина мы искусственно заменяем [Е] на [Э] по такой схеме протягивания:
ЬЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЪЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭ…
Именно это делает первоклассник, когда «доказывает», что буква е обозначает звук [Э]. Что, конечно, неправильно.
Видно, что имеется определённая степень сопротивления отождествлению вторых частей звуков, которые протягиваются. Так, вторые части звуков [ЬИ] и [ЪЫ], то есть собственно [И] и [Ы], настолько сильно отличаются, что многие лингвисты их считают разными фонемами. Даже Репкин не утверждает, что эти звуки тождественны.
Вторые части звуков [ЪЭ] и [ЬЕ], то есть собственно [Э] и [Е], тоже существенно различны. Но все лингвисты относят их к одной фонеме. Правда, одни обозначают её <э>, а другие (как, например, Гвоздев) <е>.
Но [Э] отличается от [Е] меньше, чем [Ы] от [И], поэтому можно научить ребёнка так изменять звук при протягивании, чтобы каждый раз получать из [Е] - [Э].
По существу, здесь в Развивающем обучении ребёнку дается не только образец общего способа, а и образец деформации действия, чтобы в результате произошло нужное обобщение. Детей учат фальсифицировать, имитировать предметное действие.
Принципиальное, обнаруживаемое предметным действием, отличие [Е] от [Э], учат не видеть, игнорировать во имя торжества общего способа рассуждения: есть-де такой закон, что мягкость согласных указывается гласной, есть пары гласных, гласная передаёт один и тот же звук, что и её пара, а, кроме того, обозначает мягкость или твёрдость предшествующего согласного.
Ребёнка учат не исследованию, а способу, «машине», управляющему устройству, которое накладывается на реальное исследование звуков родной речи и выпрямляет его под свой шаблон.
Исследование бытия своей (родной) речи подменяется «квазиисследованием» - присвоением результатов чужого и весьма спорного мышления. Дети обсуждают «придумки» теоретиков, полагая, что обнаруживают законы родного языка.
Звуки [ЪО] и [ЬЁ] - тоже отличаются своими вторыми (протяжными) частями, но отличаются меньше, чем [Э] и [Е]. Е.Е.Шулешко, имея в виду это отличие, настаивал когда-то в споре с П.С.Жедек на реальном существовании для детей звука [Ё].
Но в речи очень часто происходит реальное (а не идеологическое, как у Репкина с [Е] и [Э]) отождествление [ЬЁ] со звуком[ЬО].
Звуки [ЪА] и [ЬЯ] имеют практически тождественные протяжные части, так что [Я]=[А]. Здесь теория Репкина справедлива.
Но речевая действительность гораздо богаче и интереснее.
От тождества протяжных частей мягких и твёрдых гласных [ЬА]=[ЬЯ] мы через этапы разотождествления приходим к полному различию: [ЬИ] не равен [ЬЫ]:
[ЬА] равен [ЬЯ]
[ЬУ] почти равен [ЬЮ]
[ЬО] лишь приблизительно равен [ЬЁ]
[ЬЭ] не равен [ЬЕ]
[ЬЫ] категорически не равен [ЬИ]
С математической точки зрения мы имеем нечто более близкое к отношению толерантности, чем к отношению эквивалентности. Транзитивность нарушается, с переходом от пары к паре различия нарастают. Звуки становятся похожими все меньше и меньше.
Итак, мы имеем такую картину строения отдельных гласных звуков речи:
твёрдые гласные мягкие гласные
ЪЫЫЫЫЫЫЫЫ… ЬИИИИИИИИ…
ЪЭЭЭЭЭЭЭЭ… ЬЕЕЕЕЕЕЕЕ…
ЪОООООООО… ЬЁЁЁЁЁ… (или ЬООООО?..)
ЪУУУУУУУУ… ЬУУУУУУУУ…
ЪАААААААА… ЬАААААААА…
Последние два случая В.В.Репкин некорректно обобщает и так получает «закон» о двух работах гласных букв.
Произнося «словарный» (отдельный) гласный звук [ЪЫ] или [ЬИ], мы предвосхищаем тот согласный звук, который будет (может) стоять впереди: мягкий - перед мягким, твёрдый - перед твёрдым. Чтобы этому научиться, надо уметь «читать» гласные буквы. Читающий ребёнок умеет читать азбуку (алфавит), а в азбуке гласные буквы отделены от согласных.
Произнося отдельные звуки [ЪЫ] и [ЬИ], то есть читая отдельные буквы «ы» и «и» в азбуке, ребёнок учится «смягчать» и «утверждать», то есть произносить начала гласных звуков [Ъ]и[Ь].
Поэтому когда первоклассник говорит, что гласная буква смягчает, он прав: при произнесении отдельного гласного звука (при чтении отдельной гласной буквы) приходится начинать с действия смягчения [Ь] или утверждения [Ъ]. Иначе в отдельный гласный звук из пустоты, из тишины, из ничто - не войдёшь, не начнёшь его произносить. Нужно первоначальное волевое усилие (твёрдое или мягкое).
Пункт второй. Согласные звуки.
Отдельное произнесение согласного звука предполагает две части: произнесение собственно звука и - выразительное произнесение мягкости (твёрдости):
[Л] ЛЪ!
[Л*] ЛЬ!
При протягивании согласного звука (в отличие от его усиленно громкого произнесения) эта особенность скрадывается. Возникает диффузия [Ъ] и [Ь] внутрь тела звука. Кроме того, при протягивании окончание звука менее ударно, чем протянутая часть, и скрадывается.
При произнесении слога мягкие (твёрдые) части отдельных звуков интерферируют, сливаются. Так получается слитно звучащий слог. Его разделение на звуки должно сохранять эту структуру:
[М*Е] = [МЬЕ] =[МЬ]+[ЬЕ]
ММММММММЬЕЕЕЕЕЕЕЕ = МММЬ + ЬЕЕЕ
[МЭ] = [МЪЭ] =[МЪ]+[ЪЭ]
ММММММММЪЭЭЭЭЭЭЭ = МММЪ+ЪЭЭЭ
Поэтому буква «е» не просто условный значок, передающий звук [Э] и рассказывающий о мягкости предшествующего согласного.
Буква «е» - это название звука [ЬЕ], мягкого гласного звука. Чтение буквы «е» внутри слова связано с припоминанием этого обстоятельства. Видя в слове (в слоге) букву «е» («ме»), мы вспоминаем, что она (буква «е») обозначает мягкий звук [ЬЕ], и поэтому звук [МЬ] звучит мягко (весь слог получается мягким).
Читающий ребёнок, запоминая буквы, на это и ориентируется: отдельная буква «э» читается как [ЪЭ], отдельная буква е читается как [ЙЬЕ]=[ЙЬ]+[ЬЕ]. Мягкое звучание буквы «е» запоминается ребёнком, как и твёрдое звучание буквы «э». Этот «акмеистический» образ чтения значительно ближе к реальности, чем та искусственная «символистская» схема, которую предлагает Д.Б.Эльконин.
Конечно, речь «Великого немого» - это не научная теория, а фантазм, «монстр» (в смысле И.Лакатоса), осознанное заострение проблемы, образ парадокса. Не следует понимать его слова чересчур всерьёз. Надо мысленно себе представить Петиного папу (из учебника Репкина), который, возмущаясь каждой репликой Немого, с жаром её оспаривает с позиций М.В.Панова.
Но речь «Великого немого» позволяет поставить перед концепцией звукового анализа целый ряд «детских» вопросов:
1. Основной единицей произнесения слов для ребёнка является слог. Как происходит расчленение молекулы слога на атомы-звуки? Вот есть слог «ПА». Когда мы произносим: «П», мы ведь произносим что-то другое, чем когда произносим «П» внутри слога «ПА». Как мы отождествляем оба эти «П»?
2. Вот есть слог «МЕ» и есть слог «МЭ». Как мы узнаём (если не знаем букв), что в первом звуке слога «МЕ» и в первом звуке слога «МЭ» есть нечто общее? Как мы узнаём, что это - твёрдая и мягкая модификация одного звука? Есть ли некая общая «мэшность» у звуков [М] и [М*], некая «рэшность» у звуков[Р]и [Р*] ? Мы имеем дело с «чтойностью» отдельного согласного звука и её двумя модификациями - твёрдым [М]и мягким[М*], или звуки [М] и [М*] - абсолютно различны? Звуковой анализ по Эльконину-Репкину скорее наводит на мысль, что эти звуки - абсолютно различны, мягкость и твёрдость - это характеристика, внутренне присущая самому звуку. Какой из звуков выбрать - мягкий или твёрдый - мы узнаём по последующей гласной букве. Но почему одна и та же буква может обозначать такие разные звуки?
3. Почему именно буква «и» обозначает мягкость согласного, а именно «ы» - твёрдость? Могло ли быть наоборот? Есть ли «чтойность» у отдельного гласного звука? Есть ли у самого гласного звука качество мягкости или твёрдости? Являются ли гласные буквы простыми знаками, символами стоящих перед ним задач («работ»), или согласные и гласные звуки, соединяясь в слог, «ищут» друг друга: мягкий звук [М*] сливается в слог только с мягким звуком[И], но никак не с твердым звуком [Ы]! Пример пары «ы-и» есть как бы образец для понимания того, что происходит с другими парами (но не так заметно)? Или, как у Репкина, ведущий частный случай, образец «работы» букв - это пара «а-я»?
4. Более общий вопрос. Звуковой анализ должен ориентироваться на:
1) идею знакового символизма,
2) признание вторичности письменной речи по отношению к речи устной,
3) признание вторичности буквы по отношению к звуку,
4) признание вторичности отдельного звука и отдельной буквы по отношению к общему закону письма?
Или это скорее:
1) «анализ через синтез», ориентированный на акмеистическое (Мандельштам)и футуристическое (Хлебников) вслушивание в каждый отдельный звук,
2) связанный с вглядыванием в каждую отдельную букву (с признанием историчности и неслучайности алфавита),
3) направленный на припоминание отдельного звучания каждого звука,
4) связанный с идеей «чтойности» каждого звука и каждой буквы,
5) ориентированный на признание равноправия письменной и устной речи,
6) настаивающий на преимуществе образа особенного перед абстрактной закономерностью, фиксируемой в символе (знаке)?
