Часть 5. Идеи, мифы, надежды
5.1. Каталог наивных верований
Аналитические материалы в области образования и выводы относительно образовательной политики, принятие тех или иных решений подчас сильно отличаются друг от друга. Или, во всяком случае, далеко не всегда в принятых решениях можно увидеть ясные понимаемые гражданами их основания. Вместе с тем, определенные направления реформы образования усиленно продавливаются, невзирая на их общественное отторжение. Не нытьем, так катаньем – общая тактика образовательных реформ. Не касаясь собственного содержания происходящих в изменений, попробуем понять причины.
Проблема прямого переноса из школы в управление
Каждый былой учитель и директор, перешедший работать в органах управления образованием, начинает действовать из тех представлений, которые сложились в его профессиональной деятельности в школе. Бывает, что ведомственные правила чиновничьего общежития напрочь выбивают какое-либо ощущение реальности, задают свой виртуальный мир. Но, следует надеяться, что всё-таки что-то живое в чиновниках остается. Тем более, что некоторые из них специально выстраивают систему диалога с коллегами, работающими в школе.
Ничего удивительного, когда то или иное управленческое решение принимается, исходя из некоторого практического опыта. Откуда же ещё ему взяться? Вот только есть большая разница между решениями, жизненными для конкретной школы и их востребованностью на уровне системы образования.
Нужна специальная поправка, быть может, исследовательская работа, чтобы сопоставить опыт конкретной школы с логикой движения идей и осуществлением системных изменений в образовании. Одно дело спланировать, реализовать и представить позитивные изменения в отдельно взятой школе и совсем другое дело – положить эти изменения в управленческий приказ, машину административной работы. Навскидку можно обозначить следующие отличия между действительностью позитивного школьного опыта и реальностью административных документов:
1. Школьный опыт выполнен в рамках самостоятельно разработанной образовательной программы. Пусть даже в этой программе не игнорированы основные положения примерных министерских образовательных программ и расчасовка Базисного учебного плана, всё равно в ней есть свой особый замысел той или иной школы. Административный же документ направлен не на специфику образовательной программы, а создан в рамке государственных гарантий, рассматриваемых в масштабе страны.
2. Обсуждать идеи реформирования в рамках школы возможно, но практически невозможно в рамках органов управления. Одно дело написать гневное письмо в адрес директора школы и начать обсуждать с ним (или с попечительским советом) ту или иную идею – и совсем другое попробовать подступиться к министру, даже региональному. Само появление в органах управления пресс-секретарей – показатель того, что доступ к источнику информации в органе управления и в школе совершенно разный.
3. Любая разработка школы – это рефлексия образовательного опыта. Им за сам этот опыт налогоплательщики и платят. А вот чиновникам граждане не за это платят. Мы же не ждём от сотрудников министерства сельского хозяйства, чтобы они определяли тот перечень продуктов питания, который нам разрешено употреблять. Мы хотим только, чтобы продаваемые продукты были качественными и не слишком дорогими - а министерство обеспечивало для этого условия. Так и гражданам не нужны изменения содержания образования со стороны министерства, а нужны хорошие условия, в которых школы могли бы самостоятельно подбирать содержание образования с учётом и на основе тех или иных общественных потребностей. Любые изменения, касающиеся содержания образования и исходящие от министерства образования – скорее всего обречены на неудачу. Как и убедить попытка всех людей есть одинаковые продукты по установленному распорядку дня.
Если не учитывать разницу между школой и органами управления – реформы останавливаются. Ведомство начинает постоянно запаздывать от ускользающей от него школьной действительности. Пока оно соберётся выступить как инициатор тех или иных изменений, действительность уже обретает иной облик.
Например, профильная школа, в этом смысле – чрезвычайно запоздалое решение. Там, где это востребовано, профильность уже случилась в силу естественных процессов. Поэтому бессмысленно распространять в школах страны ограниченный набор учебных профилей, маскируя это под обеспечение доступности образования. Надо бы распространять не саму профильную школу, а правовые возможности для её воплощения. А лучше бы пытаться создавать условия для следующего, более современного шага: возможности построения школьниками индивидуальных образовательных программ.
В этом случае системным решением должна стать не фиксация устоявшейся практики профильных образовательных учреждений для всех и вся, а работа на некоторые ближайшие, еще лишь намечающиеся изменения в системе образования. Но не предписывая их, а открывая для них путь.
Школа и социальной жизни: необходимость опосредованной связи
Зачастую управленческое бездействие опасно. Ещё более опасен прямой перенос практики одной школы на действительность всех остальных. Почти всегда опасна привычка игнорировать обстоятельства окружающей жизни. Но не менее опасна попытка эти обстоятельства напрямую перенести в сферу образования.
Как внутри рыночной экономики схема организации торговли на колхозном рынке не может быть перенесена в крупный супермаркет, точно также на межсферном уровне схемы либеральной экономики не могут быть натурально перенесены в образование. Порой лучше уж ничего не делать, чем реформировать топорно и волюнтаристски.
Несомненно, рыночная экономика должна присутствовать в образовании, но не прямо: должен быть построен специальный переход – система отношений гражданского общества. Без этого перехода даже социалистическая модель отношений (незримо продолжающая присутствовать в образовательной действительности) выглядит привлекательней попыток «натурального» переноса рыночных отношений в образование.
Порой стремление ввести рыночные отношения в образовании на самом деле оборачивается не чем иным, как воспроизводством отношений советского общества, единой общегосударственной системы распределения. Что, например, происходит со внедряемыми «по вертикали» рыночными категориями:
– Образовательная услуга. Когда её пытаются сформулировать на уровне органов управления, она превращается в вертикальный заказ на образование. Но специфика образовательной услуги в том, что её потребитель прямо задействован в её же оказании. Если в парикмахерской клиентам особо напрягаться не проходится, то в образовании необходимо прикладывать значительные усилия для удовлетворения своих же образовательных потребностей. А потому место заказа образовательной услуги – школа, где возможен реальный диалог с обществом, а не орган управления, пусть и проводящий периодические исследования рынка труда.
– Маркетинг образовательных услуг. А он ведь тоже сверху не осуществим, да и лишён всякого смысла. Сколько не доказывай в среднем и начальном профессиональном образовании, что есть спрос на токарей, слесарей, сварщиков и сантехников, дети все равно продолжают идти в экономисты, юристы и бухгалтера. Образ успешной деятельности – куда более сильный мотив для выбора профессионального пути, нежели чем любая ведомственная рекомендация. Убеждением могли заинтересовать в эпоху социалистической системы отношений, но никак не сейчас.
– PR в образовании. Одна из самых модных тем, обсуждаемых в связи с модернизацией. Даже некоторые родители считают, что определенные образовательные инновации прямо таки необходимо усиленно «раскручивать». Однако PR возможен лишь тогда, когда есть ясные целевые группы, на которые он направлен. В ситуации, когда таких общественных групп нет, что-либо пиарить совершенно незачем. Как считал Андре Моруа, «общественное мнение – это не маяк, а блуждающие огни». Реальные общественные отношения возможны лишь в случае появления и активной деятельности общественных институтов управления школой.
– А само «гражданское общество»? Увы, создание сверху общественных институтов, долженствующих оказывать серьёзное влияние на образование, обречено на провал. Ведомственная идея создать управляющие советы образовательных учреждений как кальку с английского школьного опыта – на деле воспроизводит отношения строгой иерархической системы управления. Власть наверху продолжает решать, каким должно быть управление снизу. При этом всяческие убеждения относительно того, что управляющие советы помогут установить общественный контроль за сбором родительских средств – это лишь слабо скрываемое стремление ведомства приручить не принадлежащие ему общественные ресурсы.
В ожидании новых поколений?
По-прежнему сохраняется вера в могучую все решающую сильную власть, невзирая на то, что демократическим ценностям противопоказано введение их сверху. Я не сторонник идеи вражды поколений, но те схемы преклонения перед властью, которые были введены в советское время и стали достоянием множества граждан, продолжают работать и сейчас – вне зависимости от политических пристрастий людей.
Ежи Косински, экс-глава американского ПЕН-клуба, описал в одной из своих книг, как юный мальчик видит систему отношений социалистического общества:
«В этом мире существуют реальные способы творить добро, и существуют люди, которые отдают этому всю свою жизнь. Это члены Коммунистической партии. Их выбирают из народа, они проходят специальную подготовку, перед ними ставят конкретные задачи. Они готовы перенести любые тяготы и даже умереть, если этого потребует дело трудящихся. Члены партии находятся на той высшей ступени общества, откуда людские дела смотрятся не бессмысленной путаницей, а частью определенного узора. Партия зорче самого лучшего снайпера. Вот почему каждый член партии не только знает смысл событий, но и упорядочивает их развитие ради достижения новых целей. Вот почему ни один член партии никогда ничему не удивляется. Партия – то же самое для трудящихся, что паровоз для поезда. Она ведет людей к высшим целям, указывая им кратчайшие пути к улучшению жизни».
Этика, основанная на вере в сильную, умную и правильную власть сохранилась. Именно она движет к тому, что и «двенадцатилетка», и профильная школа, и стандарты, и управляющие школьные советы – становятся все новыми и новыми инициативами ведомства относительно изменений в школьном образовании.
Похоже, что многие наши модернизаторы по схемам своего мышления – это по-прежнему дети, воспитанные в советскую эпоху. Ждать, когда подрастет новое поколение инициативных реформаторов – проблематично. Сейчас ведь самые сильные и достойные в образование не идут. Хватает мест для самореализации в других сферах деятельности. Ничего не поделаешь?
