1.8. В начале был отчёт

625 ежегодных параметров с каждой школы

  Ни в одной общественной сфере деятельности кроме образования нет такой традиции: начинать работу с отчёта. Везде сначала сделают дело, потом отчитываются. А вот у нас каждый учебный год стартует с заполнения форм отчётности. Мало того, что составление расписания, проведение тарификации и много чего ещё сваливается на плечи школьных управленцев, так вот уже и таблицы с пустыми ячейками ждут своего заполнения.

  Схема отчётности достаточно проста. Сначала министерство образования готовит свои предложения Госкомстату, тот их утверждает, потом начинает работать машина штамповки форм отчётности. Большая часть из них спускается на региональный уровень. Там к пакету министерских форм добавляются свои, определяемые специалистами региона, затем все это отправляется в муниципальные отделы образования, после чего рассылается по школам. Эта работа начинается ещё весной, однако, поскольку в школах готовятся к проведению экзаменов, реальная суета с отчётами переносится на осень.
  Всего существует три типа отчётных документов:
  1. Информация, которая подготавливается образовательными учреждениями.
  2. Информация, оформляемая органами управления образованием.
  3. Информация региональных органов управления образованием.
  Именно последний тип предоставляется в министерство образования. Однако движение информации таково, что школы вынуждены составлять не только собственные отчёты, но и предоставлять информацию для муниципальных и региональных отчётов. В частности это касается вопросов кадрового, материально-технического оснащения школы, распределения ставок и пр.

Таблицы, ячейки, цифры

  Каждый тип отчётных документов содержит несколько таблиц. Пресловутый отчёт школы (ОШ) ныне содержит «Сведения о выбывших учащихся за прошлый учебный год и лето без окончивших школу (без учащихся классов с ЗПР и недостатками УФР)»; «Сведения о распределении учащихся по языку обучения и по изучению родного языка»; «Сведения об итогах прошлого учебного года» (количество учащихся по классам); «Сведения о классах и учащихся на 5 сентября текущего учебного года»; «Возрастной состав учащихся»; «Кружковая работа учащихся»; «Материальная база школы»; «Сведения об окончивших школу»; «Сведения о логопедическом пункте». Есть также свободная форма с наименованиями строк и столбцов, произвольно определяемых РОНО (ГорОНО). Общее количество ячеек в таблицах без учета последней формы – 625. Именно столько параметров образовательное учреждение должно показать в основном своем отчёте.
  Но на этом, как отмечено выше, школьный отчёт не заканчивается. Образовательные учреждения должны собирать информацию, обобщаемую муниципальными органами управления образованием. Здесь заполняются такие таблицы: «Сведения о численности и составе педагогических работников общеобразовательных школ» (2 таблицы); «Сведения о дневных общеобразовательных учреждениях» (11 таблиц). К сводному отчёту районных отделов образования добавляется специальный вкладыш из нескольких таблиц: «Сведения о распределении учащихся по изучению иностранного языка»; «Сведения об углубленном изучении различных предметов в общеобразовательных школах»; «Сведения о школах с углубленным изучением различных предметов, имеющих отдельные классы»; «Сведения об углубленном изучении различных предметов в лицеях»; «Сведения об углубленном изучении различных предметов в гимназиях».
  Больше всего сводных таблиц в отчётах региональных органов управления образованием. Общее их количество – 20. Несмотря на обилие ячеек, далеко не все школьные данные сводятся в отчёты регионов перед федеральным министерством. Министерство, судя по формату этих данных, уже не интересует количество телевизоров, магнитофонов и множительное техники и многое другое, требуемое в школьной отчётности. Зачем эти данные собирают в школах, остается не ясным. Однако количество бассейнов, музеев, тракторов и многого другого продолжает приковывать внимание федеральных чиновников.
  Каждая из таблиц, заполняемых органами управления образованием, сопровождается предварительным уведомлением: «Конфиденциальность гарантируется получателем информации». После чего следует текст: «Непредставление или нарушение сроков предоставление информации, а также ее искажение влечет ответственность, установленную Законом Российской Федерации «Об ответственности за нарушение порядка представления государственной статистической отчётности» от 13.05.92 г. № 2761-1».
  Вся информация конфиденциальна, но отвечать за нее придется по закону.

А вот зачем!..

  Судя по тематике сводных таблиц, может показаться, что собираемая информация действительно помогает органам управления принимать ответственные, полезные для системы образования решения. Например, это касается информации о педагогических работниках, которая вроде бы позволяет тщательно планировать подготовку педагогических кадров в вузах.
  Известная история – всегда не хватает учителей иностранного языка. Значит, казалось бы, надо увеличить заказ педагогическим вузам на подготовку соответствующих педагогов. Может быть, государство планирует принять какие-либо действия в отношении количества «учителей-мастеров производственного обучения работе на сельскохозяйственных машинах», как упомянуто в одной из таблиц? Наверное, наша страна имеет возможности расширения сельскохозяйственных производств и планирует увеличить количество рабочих мест, то тем самым в школах начинает инициировать соответствующую раннюю профессионализацию? В это можно было бы легко поверить, если бы отчётность действительно указывала на ту или иную область социальных задач.
  Но скоро обнаруживаешь, что в отчётах присутствуют такие параметры, которые никак не могут служить основанием серьезных управленческих действий. В частности, что делать с данными о количестве старших вожатых, оплачиваемых по системе ЕТС? Или зачем знать, сколько в школах узкоплёночных киноаппаратов? Совершенно не ясно, какие управленческие действия могут последовать после выяснения количества кружков, которые посещают учащиеся. Ну а если действия заранее не ясны или хотя бы примерно не прогнозируемы, то зачем для этого собирать данные? Тем более, что на это уходят весьма немалые средства. Посчитаем время, которое затрачивают завучи школ на сбор информации и заполнение таблиц; прибавим рабочее время специалистов муниципальных и региональных органов управления образованием; не забудем учесть транспортные расходы, направляемые на приезд отчитывающихся к принимающим отчёт; учтём нереализованное рабочее время – сколько бы педагоги сделали, если бы не занимались бесполезной работой…
  В некоторых школах на дверях директора можно увидеть табличку: «Не входить! Администрация готовит отчёт».
Несмотря на всю туманность ситуации, на вопрос «Зачем?» ответить можно. Вспомним сюжет из серий Ералаша, когда один мальчик на улице встал в лужу, вокруг него скопилось много прохожих, все стали обсуждать мотивы – зачем он это сделал? Мальчик упорно молчал, но после того как собралось достаточно много людей, он, выкрикнув: «А вот зачем!..», – подпрыгнул, и все оказались обрызганными грязной водой с головы до ног.
  Похожая ситуация и с отчётностью. Тысячи ячеек, параметров, содержащихся в таблицах, позволяют спекулировать на отчётности. Среди обилия цифр всегда найдутся те, которые могут быть проинтерпретированы как недостатки в деятельности отчитывающегося учреждения или органа управления образованием. Принимающий отчёт чиновник всегда сможет надавить на отчитывающегося, заставить выполнить то или иное управленческое решение.
  Одно время региональные органы управления даже писали письма главам администраций районов по итогам осенних отчётов. Правда, позитивный или негативный тон этих писем определялся не содержательным анализом по изобилию параметров, а их эклектичной выборкой и оценкой в зависимости от лояльности начальника соответствующего муниципального органа управления.

Возможна ли не ложные индикаторы? Не ложная статистика?

  Помимо национальных особенностей приема и сдачи отчётности важна также оценка влияния параметров образовательной статистики на реальные изменения в образовании, да и во всей социальной действительности. Сегодняшние тенденции изменения образования не из отчётности появились. Это очевидно: по нынешней отчётности и статистике нельзя определить стратегические ориентиры и задачи изменений образования. Они продиктованы не статистикой. Двенадцатилетка, единый экзамен, реструктуризация сети школ – все это продиктовано проектами, появившимися уж никак не из знаний о количестве кинопроекторов, школьных музеев и кружков в школах.
  В отношении реформ образования есть многообразный корпоративный интерес. Это и книгоиздатели, и методический блок, и политические партии... Каждая такая социальная структура ищет свои выгоды и поддерживает то или иное направление изменений образования. До тех пор, пока не будет действительно открытой, ясной образовательной статистики – вряд ли можно будет создавать и реализовывать хоть какие-то масштабные и, одновременно, честные проекты образовательных реформ.
  В советское время образовательная статистика помогала решать задачи всеобщей грамотности населения, идеологического воспитания молодого поколения. Достаточно вспомнить всеобуч. Это масштабная управленческая процедура предполагала заполнение нескольких форм под названием «Движение учащихся». Уход каждого ученика из школы строго контролировался. Если директор в отчёте показывал, что тот или иной ребенок перешёл в другую школу района или города, инспектора отделов образования проверяли эту информацию. Аналогичное отслеживалась учёба выбывших в ПТУ. Здесь проверять информацию брались на региональном уровне. Иногда, правда, директора договаривались и «прятали» неучащихся школьников друг у друга, показывая в отчётности, что видимость их перехода. Но так или иначе «спрятать» ушедшего из школы ученика было не легко. Находились даже способы проверки информации об убытии школьников в другие регионы.
  Но ныне контроль всеобуча старыми способами вряд ли эффективен. Эта стратегия если и была эффективной, то лишь в случае единых во всех школах способах работы учителей. Тогда внимание школьной администрации направляется не столько на поиск образовательных технологий, позволяющих ребятам с интересом ходить в школу, сколько на поиск, вылавливание самих учеников и наказание учителей и классных руководителей, чьи подопечные пропускают занятия. Нынешняя статистика всеобуча (который все равно уже не получится отслеживать и обеспечивать чисто административно) лишь отвлекает учителей от поиска и выбора эффективных образовательных технологий. Да и появление новых форм образования: обучения на дому, экстерната, дистанционного образования –заставляет пересмотреть взгляды на всеобуч.
  Между тем, разработать эффективную систему образовательной статистики можно. Прежде всего, нужно отказаться от ложных индикаторов, попытаться найти такие, которые связаны  не с формальным внутриведомственным описанием системы образования, а с качеством жизни граждан. Если связи такой не прослеживается, то параметр этот не стоит и отслеживать.
  Недавно мне довелось изучать образовательную политику Финляндии. В начальном профессиональном образовании этой страны (кстати, тесно сотрудничающим с общим образованием) оценка качества основывается на выборе студентами-выпускниками будущей профессии на рынке труда. Если студент выбирает актуальную, общественно востребованную специальность, то и обучение следует считать качественным. Но выявление этих показателей не ложится на плечи администраторов школ. Есть система статистики, которая, организуя межведомственную работу, собирает необходимую информацию.

***

  Как-то летом в Москве состоялся семинар для специалистов, занимающихся образовательной статистикой. Было сказано, что статистика наша весьма не совершенна и по этой причине с нами отказываются сотрудничать многие зарубежные организации. Как сделать статистику совершеннее, серьезно не обсуждалось – но было заявлено, что Министерство ныне будет инициировать создание отделов образовательной статистики в регионах. В каждом отделе помимо ставки руководителя отдела планируется также ещё четверо сотрудников.
  Будет ли от этого отчётность современной и менее затратной? Или же приумножение чиновников от образовательной статистики пропорционально приумножит и нагрузку на завучей и директоров школ, окончательно вычеркнет из их сентябрьской жизни профессиональную педагогическую работу? Боюсь, что ответ на этот вопрос намечается слишком очевидный.