Утопия снова берет верх

...Школу у нас не любят. Причем традиционно не любят, из поколения в поколение. Быть может, это самая большая беда нашего образования. Мы все хотим, чтобы детей в школе не обижали и чтобы они приносили на родительскую подпись дневники, полные пятерок, мы все хотим своим детям школу получше - и мы решительно не хотим думать о школе вообще. Для размышлений о школе у нас есть готовый набор предрассудков, из которых мы, комбинируя их, и составляем свои суждения. Нетрудно перечислить их: надо поднять престиж учителя, надо принимать в педагогические институты профессионально пригодных, в школе должно быть меньше зубрежки, учитель должен любить детей и должен больше зарабатывать - это и поднимет престиж профессии.
Все это совершенно верно, и все сводится к одному: дайте моим детям хорошего учителя, доброго, умного и образованного. Давайте наберем в школу добрых и умных учителей!
Что на это скажешь? Давайте.
А еще лучше набирать в школу добрых и умных детей - тогда совсем будет хорошо. Давайте?
Чтобы хорошо воспитать детей, мало любви к ним; приходится любить их такими, какие они есть, даже если они ведут себя ужасно и ни в чем не оправдывают наших надежд. Это самое трудное в отношениях с детьми: мы не умеем принимать их такими, какие они есть, мы постоянно хотим переделывать (перевоспитывать) их. От этого-то нашего благородного желания из детей и вырастают дурные люди. Дети портятся не от воспитания, а от перевоспитания.
То же самое и со школой. Хорошей школы не будет, пока мы не научимся любить ее такой, какая она есть, только за то, что она школа для наших детей. Любить, поддерживать ее, думать о ней, вдумываться в нее, говорить о ней, стараться сделать для нее что-то доброе.
...Сначала любовь, внимание, надежда, теплое отношение. Школа не торговля: «деньги вечером, стулья утром»; школа не завод: вложили средства - получили прибыль; школа - живое, человеческое; школа - человек. Она нуждается в деньгах и в любви, но прежде всего - в любви.
Чем же помочь этому бедствующему сегодня человеку - нашей школе?
Спасти его от утопий.
Все бранят учителей, иногда их жалеют и говорят, что они поставлены в невыносимые условия; но никто почему-то не говорит о самом страшном в положении учителя: его, учителя, заставляют делать то, чего он не может сделать, чего никто в мире не умеет делать и чего не будет никогда. Его заставляют строить утопию.
Эта утопия, благородная и убийственная одновременно, предписывает дать всем детям среднее образование. Нигде в мире этого нет. Образование всем стремятся дать почти всюду, но при этом исходят из разумной мысли, что трудные программы средней школы осилить может не каждый. Поэтому устанавливается не объем образования, а срок пребывания в школе - в большинстве стран до 16 лет. Учись до шестнадцати, бери от школы что можешь по своим способностям и жизненным амбициям, пытайся сдать, если считаешь нужным, выпускной экзамен, дающий право на получение аттестата, но не более того. Устанавливается возрастной, а не образовательный срок обязательного и бесплатного обучения. Мы, повторяю, едва ли не единственная страна, где школа берет на себя обязательство не только учить, но и обучить каждого способного, неспособного, желающего учиться и не желающего, причем обучить по самым трудным в мире программам.
Но это же невозможно. В нашей стране не изобрели педагогического атомного оружия, не изобрели никаких особых методов обучения, наши дети не являются самыми умными, а главное, самыми трудолюбивыми на свете. У нас прекрасные учителя, но и они не могут сделать невозможное. Они вынуждены идти на сделки с совестью, выдавая ложные документы о несуществующих успехах своих учеников.
И это губит школу. Не стану объяснять, каким образом, - всем понятно.
Вот где гибнет учительский престиж, вот истинная причина, отчего мужчины не идут в школу, вот откуда неуважение к старшим и все неприятности с молодым поколением. В основе их воспитания и обучения - ложь.
...Что же делать? Кажется, тупик: и не учить детей нельзя, и учить так, как пытаются это делать сегодня, невозможно. И делить детей по способностям нельзя, и не делить - нельзя.
Остается жить и дожидаться, пока будет введен в стране непопулярный сегодня закон: все дети обязательно учатся до 16 лет, а бесплатно - и до 18. Все дети до 16 ходят в школу, но учат их там по-разному, по способностям, которые, конечно же, должно развивать и лелеять. Учат так, чтобы даже слабейшие не чувствовали себя дураками, а сильнейшие занимались изо всех сил.
Будет разумный закон - школа сама переменится, подстроится под новое. И тогда ее больше будут любить дети и родители.
«Первое Сентября», № 97, 1994 г.