1.7. Надеемся на волю учеников: просим или приказываем?
Воздействующий на ВОЛЮ стремится к немедленному или скорому изменению поведения партнёра. Термины просить и приказывать обозначают два противоположных «чистых» способа воздействия на волю.
Учителям следует помнить: если к грамматической повелительной форме глагола присоединяется вежливое «пожалуйста», то это ещё не значит, что говорящий просит. Просьбы может не быть даже в том случае, если воздействующий сопровождает свою повелительную интонацию словами «я очень тебя прошу». Собеседники (особенно ученики) это хорошо чувствуют.
Внешне просьба обязательно выражается в «готовности всего тела» получить желаемое. Когда все в человеке обращено к партнёру: и протянутая рука, с открытой ладонью, и полные ожидания глаза, - тогда и в голосе его начинает звучать чистая и яркая просьба.
«Достань, пожалуйста!» - но при этом рука не «ждет», а «указует», глаза не «просят», а требуют подчинения, да и приподнятый подбородок ясно даёт понять о готовности «подавить» любое неповиновение - в результате звучит отнюдь не просьба, а довольно яркое и типичное проявление словесного воздействия приказывать.
Отметим, что когда учитель к своим школьным поручениям, заданиям и требованиям добавляет хотя бы немного (но подлинных) оттенков действия просить, то ученикам соглашаться на послушание бывает гораздо легче. Оттенок «просить» в высказываемых требованиях делает для детей очевидным, что их осуществление вам зачем-то очень-очень нужно (разумеется, речь идёт о ситуациях, когда сами дети ещё не научились выполнять эти требования без ваших особых напоминаний, то есть ещё не приняли их как обязательнейшее условие работы).
Люди, злоупотребляющие воздействием приказывать (а такие встречаются не только в школе), как правило, считают, или что всем всего не объяснишь, или что понимание в принципе невозможно, а поэтому партнёрам нужно только приказывать, ожидая повиновения. Но каждый знает по своему собственному опыту, что слушаются, как правило, либо тех, кому право распоряжаться было отдано собеседником добровольно, либо тех, за кем такая сила, которая способна подавить возможное непослушание. (О причинах «вынужденного» внимания и его последствиях см.: Добрынин Н.Ф. О теории и воспитании внимания / Психология внимания (Серия: Хрестоматия по психологии). М: МПСИ, 2005. С. 527-528). Все остальные приказы частенько вызывают у собеседников естественное сопротивление (выражаемое, например, хотя бы в улыбке) или желание поприказывать «наперекор» (пусть даже весьма краткой репликой: «Заткнись!»).
ТОН РАСПОРЯЖЕНИЙ И ПРИКАЗОВ, ЦАРЯЩИЙ НА МНОГИХ УРОКАХ, ОСОБЕННО В НАЧАЛЬНОЙ ШКОЛЕ, ВПИТЫВАЕТСЯ ДЕТЬМИ И ПЕРЕНОСИТСЯ ИМИ В ОБЩЕНИЕ МЕЖДУ СОБОЙ.
Подобный тон обычно создает среди сверстников скандальную атмосферу, а в соединении с утрированным «утверждать» приводит к дракам и ябедничеству.
Но учителям уместно (и даже необходимо) приказывать, когда требование сводится к простому движению, которое ученику необходимо выполнить: встать или сесть, взять или положить, открыть или закрыть. Чем проще - тем лучше, тем ситуативно результативнее.
Смешно прибегать к действию приказывать, когда говоришь о чем-то обобщённом, отдалённом или возвышенном. Ещё смешнее приказывать, когда всего-то-навсего сообщаешь своё мнение по какому-то поводу. Хотите быть смешным - «держите» пристройку к действию «приказывать» с утра до вечера.
Некоторым учителям, пользующимся, на наш взгляд, очень неудачным термином-ярлыком «авторитарная педагогика» (от которой они всеми силами стремятся уйти), кажется, что воздействие приказывать навсегда следует изгнать из своей речи. Но на самом деле это и невозможно, и не нужно. Повторим, педагогу уметь приказывать совершенно необходимо. Если в жизни он этим действием пользуется редко и неумело (а такие люди встречаются), то для работы в школе ему придётся специально подучиться этому, так как он обязательно столкнётся с ситуациями, в которых некогда рассуждать и поневоле приходится прибегать к подавлению своеволия.
Самые типичные ошибки учителей во время воздействий «приказывать», «распоряжаться» заключаются в том, что воздействия направляются не только к воле учеников. Поэтому приказы получаются не «чистыми». Приказ «чистый» не оскорбителен и не обиден (конечно, если только он не является одним единственным способом общения учителя со своими учениками). А вот приказ с оттенками предупреждать воспринимается уже как угроза. Появление в приказе обертонов упрекать сразу низводит его до вульгарной ругани (которую учителя чаще всего и отожествляют с действием приказывать). Когда же к приказу добавляется действие объяснять, то получается «вдалбливание», всегда обидное для собеседников.
В ситуациях, близких к конфликтным, учителя хоть и невольно, но весьма часто прибегают к подобным «гремучим смесям», которым явно не место в педагогической работе. И именно они чаще всего воспринимаются адресатом как обидные, оскорбительные. Поэтому добиваться выполнения таких «гремучих» приказов, разумеется, ой как непросто.
