Наверное, многие из тех, кто учился в школе в советское время, помнят об особых министерских и роновских контрольных работах. Тогда было модно в середине учебного года проверять знания учеников. Были специальные правительственные планы на этот счет. Раз в год нужно было проверить определенное число школ, посмотреть, как ученики осваивают учебные предметы. Если министерские проверочные работы не часто попадали в ту или иную школу, контрольные придумывались региональными или районными органами управления образованием.
Что изменилось сегодня? А на что надеяться завтра?
Сколько трогательных сюжетов, живых человеческих судеб перевернули эти проверки? Одни учителя продвигались по службе, становились завучами. Другие, чьи ученики плохо справлялись с работой, получали укор от всего коллектива за неправильное прохождение программы. Помню, как нашей молодой учительнице в третьем классе завуч помогала получить хорошие результаты. Во время контрольной она вышла на 15 минут и некоторые из нас, быстро проконсультировавшись, смогли переделать какое-то из неправильно выполненных заданий.
Тогда считалось, что образовательная программа по каждому учебному предмету во всех школах страны должна проходиться точно в соответствии с учебником и в одно и тоже время. Это, конечно же, было абсолютно невозможно. Поэтому учителям приходилось подтасовывать результаты контрольных работ, а ученики становились все более изощренными в списывании, использовании шпаргалок и разных других ухищрений. Уметь обманывать – один из основных показателей качества образования советской школы.
Сейчас многое изменилось. По крайней мере, законодательно. И хоть то и дело в некоторых школах продолжают проводиться внеочередные проверочные работы по линии районо, правовых оснований у таких проверок нет. Инспектировать школы может только Министерство образования или региональные управления, если им делегировали эту функцию с федерального уровня (ст. 30, п. 6. Закона РФ «Об образовании»).
Однако в том же законе с 1993 года появилась ст. 33 о регламентации деятельности образовательных учреждений. В ней-то и описаны основные механизмы контроля над тем, что происходит в школах:
1. Сначала образовательное учреждение регистрируется. Юридические службы фиксируют, что, вообще говоря, такое учреждение имеется, у него есть устав и другие необходимые документы.
2. Затем школа должна пройти процедуру лицензирования, в ходе которой устанавливается, а есть ли у образовательного учреждения условия для осуществления образовательной деятельности. В школу заходит комиссия, смотрит еще раз нормативные документы, противопожарную и санитарную безопасность, наличие учебного плана и многое другое.
3. Когда доказано, что у школы есть условия, она проходит процедуру аттестации. Тут опять создается комиссия, но смотрит она уже не условия, а то, как качественно осуществляется образовательная деятельность. В двух словах про качество образования сказать трудно, однако главное в аттестации – соответствовать требованиям государственных образовательных стандартов, которые пока не утверждены. Поэтому умные аттестационные комиссии ориентируются в основном на результаты итоговой аттестации выпускников, просто разговаривают с педагогами, а не очень умные проводят много контрольных срезов. Следует отметить, что давно планируется создание независимой аттестационной службы, которая и будет проводить всю это работу, а школы станут платить за свою аттестацию.
4. И, наконец, аккредитация. Тут тоже есть своя комиссия. Только она не приходит в школу, а сидит в большом кабинете и рассматривает все те документы, которые готовила школа на предыдущих этапах. По решению комиссии образовательному учреждению выдается свидетельство о государственной аккредитации, которое «подтверждает его государственный статус, уровень реализуемых образовательных программ, соответствие содержания и качества подготовки выпускников требованиям государственных образовательных стандартов, право на выдачу выпускникам документов государственного образца о соответствующем уровне образования».
Интересные механизмы контроля, правда? Порой думаешь, что лучше бы остались безобидные советские контрольные срезы. Ведь, кроме того, помимо этих явных процедур регламентации деятельности школы существуют еще и неявные, «естественные» процедуры. Например, итоговая аттестация выпускников, нынешний Единый государственный экзамен. Еще есть аттестация учителей, проверка готовности образовательных учреждений к очередному учебному году и многое другое.
Теперь основной вопрос: могут ли реальные потребители школьных услуг участвовать в оценке школы? Не формально, как раньше написать письмо-жалобу в районные отдел образования и спустя месяц получить ответ от представительных чиновников, а содержательно, принимая участие в процедурах регламентации.
Вроде бы да, ведь процедура аттестации государственно-общественная. Следовательно, общественные интересы должны в ней учитываться. Но чаще всего учёт общественных интересов не выходит за рамки включения в комиссию по аттестации, помимо работников управления, педагогов из какой-нибудь соседней школы. В законе также не очень внятно сказано об общественной аккредитации: «Образовательные учреждения могут получать общественную аккредитацию в различных российских, иностранных и международных общественных образовательных, научных и промышленных структурах. Такая аккредитация не влечёт за собой дополнительные финансовые обязательства со стороны государства». Поэтому, вероятно, никакие яркие примеры проведения общественной аккредитации не известны.
На наш взгляд, продуктивный учёт общественных интересов при регламентации деятельности школы возможен, если общественность будет участвовать не своими случайными представителями, а делегатами от независимых общественных объединений. Представлять общественные интересы школы должен не тот, кого по тем или иным причинам позвали управленцы, а тот, кого делегировал общественный орган управления школой. Будь то попечительский совет или какая-либо иная организация. В этом случае и позиция «общественника» становится действительно общественной. Он вынужден выражать не столько свои личные интересы, сколько ориентироваться на общественные потребности и позицию той структуры, которая доверила ему нелегкое дело – посмотреть, что происходит в школе.
Другое условие проявления общественных интересов при регламентации деятельности школы – принципиальное изменение характера школьных проверок. Они должны быть нацелены не столько на выявление состояния «как должно быть по нормативу», сколько на реализацию принципа «а как может быть лучше в этих условиях». Здесь принципиальна ориентировка не на жёсткую ведомственную норму о количестве пятёрок с четвёрками, а на наиболее полную реализацию образовательных потребностей граждан. Только возможно ли это, когда школа по принципу своему лишь ведомственная, а граждане в ней – лишь временные гости, строго живущие по правилам хозяев: временно отбывающие срок более чем 10 лет собственной жизни?
