Проявим внимание к миру игры наших «фантазеров». Нам потребуются особенная тонкость, тактичность в руководстве ею, ибо игра - это самостоятельная деятельность наших воспитанников.

«Малютки-Малыши-Почемучки-Фантазёры» - в такой последовательности сменяются детские возрасты по ходу самой популярной в Белоруссии дошкольной программы «Пралеска». Эта программа недостаточно известна в России - и, на наш взгляд, несправедливо.
«Пралеска» интересна не только своей обстоятельностью, своей внимательностью к подробностям детсадовской жизни, не только живой, эмоциональной, порой взволнованной обращённостью к читателю-воспитателю (какую редко встретишь в тексте официальной программы).
Но и тем, что её авторы с особой тщательностью стремились перевести на язык практических рекомендаций наиболее выверенные научные представления о возрастных возможностях и потребностях детей, о делах, которые взрослые могут им предложить.
Некоторыми оценками программы «Пралеска» мы и воспользуемся, чтобы тезисно представить ряд важных выводов, сделанных дошкольной наукой «по теме шестилеток».

В июне мы публиковали несколько глав из самой популярной книги для родителей в ХIХ веке. Заглянем в ещё одну главу, названную «Воспитание детей с шести до восьми лет». Что нового предлагали шестилетним детям заботливые родители полтораста лет тому назад?

Оказывается, уже в возрасте шести-семи лет африканские дети, как правило, избавляются от опеки матери и переселяются в особые хижины...

Давайте попробуем сыграть в игру без правил. Например, в шашки, стремясь «съесть» всех «чужих» и одновременно отдавая всех «своих». Или в баскетбол при условии, что нет ни команд, ни счета. Вряд ли этот процесс окажется занимательным. Без правил любая игра тут же потеряет смысл.

Так случилось, что первые проводники монтессори-педагогики в современной России оказались выходцами из коммунарского движения. В результате уклад жизни шестилетних российских «монтессорианцев» впитал в себя множество уникальных черт из методики КТД.

Противоречивость развития шестилетнего ребёнка можно с полной уверенностью сравнить с серьезностью противоречий подросткового возраста.
Подсознательное желание шестилетнего - быть неповторимым, быть отличным от других. Потому любое повторение должно становиться «неповторимым». Требуется варьирование учебного материала в разных обстоятельствах и соотношениях. И нужно искать возможности перевода знаний ребёнка в игру.

Правила русского письма имеют несколько иерархических уровней. Базовые уровни правил дети обычно осваивают легко, иногда спонтанно, без помощи взрослых. Освоение же морфологического уровня требует больших усилий со стороны ребенка, и без помощи взрослых с этой задачей ему не справиться.

«Шестилетки» - дети подготовительной группы.
Эти два понятия в нашей стране долго могли считаться синонимом. Правда, в начале восьмидесятых прошёл широкомасштабный эксперимент с обучением шестилетних детей в первых классах; этот эксперимент катастрофически провалился в массовой практике, хотя он и дал множество интересных научных результатов.
Вновь желание посадить шестилеток за парты воскресло уже на рубеже столетий - как автоматическое «эхо» проекта двенадцатилетней школы. Ещё пару лет назад людей во множестве городов убеждали, что такой итог неизбежен, нужно не возражать, а приспосабливаться.
Но энергичное сопротивление большого числа выдающихся российских учёных, многих педагогов, журналистов, родителей - позволило остановить этот якобы непобедимый «административный каток». Об идее «двенадцатилетки» в России уже стыдятся вспоминать, подготовительные группы (где их не успели разгромить) в садах сохранены, в школы детей до шести с половиной лет по закону отдавать не разрешается.
А вот на Украине российскую идею с двенадцатилеткой подхватили - только научное и общественное сопротивление организовывать там было некому. Украинские дети идут в школу в шесть лет, а «подготовишками» стали теперь «пятилетки».