Оглавление

 «Напишите злую-презлую статью»,– с такой просьбой обратился в редакцию «Комсомольской правды» член Клуба юных коммунаров Костя Подыма из Новороссийска. Недавно он был в гостях в Новосибирске, встречался с ребятами из 56-й школы. Школа эта новая – в ней учатся одни старшеклассники. И вот про эту-то школу просит он написать злую статью, «такую, чтоб кое-кому не поздоровилось…»

 

ПРОШЛЫМ летом семерых ребят 56-й новосибирской школы посылали в пионерский лагерь «Орленок» на сбор комсомольцев-школьников, который проводил Клуб юных коммунаров при «Комсомольской правде».

Пожалуй, немного назовешь сборов, которые были бы так эффективны, как сбор в «Орленке». Двое ребят вернулись в 1-ю школу Челябинска и всю школу научили работать по-новому и комсомольцев из соседних школ взбудоражили. Побывал в «Орленке» паренек из 2-й школы Ленинакана, и директор этой школы оговорит теперь: «Не знаю, что мы делали бы без коммунаров». В Свердловске, Петрозаводске, Химках, Горловке, Красноярске, Киеве – во многих школах ощущается влияние «Орленка».

Вернулись семеро и в Новосибирск – возбужденные, окрыленные, с красными галстуками на груди. Семерых еще до начала учебного года вызвал к себе завуч. Расспросил, одобрил, сказал: «Действуйте, а мы поддержим».

А потом началось... Каждый самостоятельный шаг ребят, каждая попытка действовать по принципу «Все творчески, иначе зачем?» – чему учили в «Орленке», – вызывало тут противодействие. Началось с пустяка – со школьной газеты. Вывесили газету – и разразился скандал. Видите ли, газета была не стандартна по размерам, и один лист ее по цвету не сочетался с другим. Два урока подряд 10-му классу объясняли, что он опозорил школу. А и дел-то всего – повесить газету по-другому, каковая операция и была произведена. Для заместителя директора по воспитанию – «маленький инцидент». Для комсомольцев – событие.

Приближались зимние каникулы. Коммунары решили провести сбор, чтобы передать другим то, чему научились в «Орленке». Ходили в райком, ходили в обком, ходили в другой райком, ходили к директору. Сами договорились с интернатом, где можно жить, сами составили план сбора, сами списались с ребятами из других городов. Не активность – мечта педагога! Но сначала над ними смеялись: «Чего так рано начали?» Потом на них сердились: «Почему так поздно обратились?» И в конце концов пришли в ужас: «Сбор? Приедут ребята из Барнаула, Тайшета, Омска? А кто с ними поедет? А вдруг что-нибудь случится?»

В школе жалуются на плохие вечера. Ребята предложили: «Давайте устроим «Голубой огонек» – маленькое кафе на один вечер. Знаете, как все здорово можно сделать!»

...– Мы им в этом попрепятствовали,– сухо сообщила мне завуч.

Костя Подыма пишет: «Коммунарам в 56-й школе живется все хуже и хуже. Им говорят:

– «Огонек»? Ко Дню Советской Армии? Хотите сесть в кружок, поговорить, попеть? Зачем? Ведь это же комсомольское собрание, а собрание проводят в классе или в зале!

– И вообще ваш Клуб юных коммунаров не что иное, как мура».

 

НО, МОЖЕТ БЫТЬ, страхи Кости Подымы напрасны? Может, дело идет лишь о семерых ребятах, которые «сами не знают, чего хотят?» Может, не нужно 56-й школе никакого Клуба ЮК, всех этих хлопотливых новшеств?

Идешь по школе – и тебя словно то в живую воду окунают, то в мертвую...

Говоришь с учителями – тебе рассказывают, что работает «Комсомольский прожектор», проводятся политинформации, встречались с известным поэтом, «неплохо выглядели» на смотре самодеятельности... И все это правда, все подтверждается документально. «Прожектор»? Вот его карикатуры. Встреча? Вот, пожалуйста, объявление о встрече.

Идешь к комсомольцам – в один класс, второй, третий... И оказывается, что все так и было, но... Но «Прожектор» состоит из художниц и поэтесс, которые рисуют карикатурки по темам, заданным завучем. И политинформации в десятых классах проводятся на уроках географии – за отметку. И на вечерах «ничего хорошего нет», и на хор загоняли чуть ли не силой: «Я очень люблю петь, но сказала, что у меня нет голоса. Неохота петь из-под палки...»

– Вечно они недовольны...– хмурится заместитель по воспитательной работе. – Они хотят чего-то романтического, необыкновенного, боятся будничной работы... Вы лучше поговорите с Володей Лебедевым – это хороший комсомолец, он много работает и претензий но выдвигает.

Послушно иду к десятикласснику Володе Лебедеву. Он действительно много работает в школьном радиоузле. А насчет претензий... Эх, послушали бы его учителя.

В чем загвоздка? Почему такое парадоксальное различие между тем, что происходит объективно, и тем, как это объективное отражается в головах ребят?

Разрешаются парадоксы прозаически просто. Не было в школе ни смотра, ни стенгазет, ни политинформации, ни вечеров... И это не мистика, это правда.

Потому что в воспитании не то было, что было, а лишь то, что произвело какой-то эффект, вызвало какие-то положительные реакции, нашло какое-то отражение в сознании воспитанников. Словом, то, что на самом деле воспитывало.

Настоящее воспитание – это воспитание радостью. Надо дать ребятам не просто труд, а радость труда, не просто учение – радость учения. Но никому еще на свете не удавалось кого-нибудь заставить радоваться работе или чему бы то ни было.

Удивительно, до чего успешно можно приспособиться к любым требованиям времени. Когда-то добивались, чтобы в классе была газета. Выпускали газету. Теперь стали требовать еще и массовости, охвата, чтобы все участвовали в мероприятии. Пожалуйста! Как вирус к антибиотику, формализм приспосабливается ко всему – и выживает. Разделили класс на четверки, каждая четверка выпускает газету по очереди. И газета есть, и массовость налицо. А сущность? «Газету выпускаем неохотно, насильно...» (10-й класс «В»).

«И язва равнодушия все глубже разъедает ребят», – пишет Костя Подыма.

Обратимся к трем руководителям школы с одним и тем же вопросом: «Что вы считаете главной целью вашей работы?» Все трое, по отдельности, не сговариваясь, отвечают:

– Главное – порядок...

Да простят меня за резкость, но, думается, если бы лет пятьдесят назад такой же вопрос задали директору гимназии, он ответил бы примерно так же, а может, и содержательнее.

Вот в чем дело: нужен порядок. Плакаты висят, «Прожектор» есть, уроки не срывают, комитет комсомола в наличии. Порядок.

А остальное – от лукавого, «экзотика», «мура»...

Теперь становится понятнее, почему такое отношение к Клубу ЮК. Когдаперед началом учебного года ребятам-коммунарам обещали поддержку, их обманывали. Быть может, не понимая этого, но обманывали. Потому что существование Клуба ЮК не укладывается в слово «порядок», потому что невозможно одновременно объявлять своей целью «порядок» и бороться за живую, задевающую чувства ребят комсомольскую работу.

 

КЛУБ ЮК успешно работает лишь там, где взрослые становятся старшими друзьями комсомольцев. Это один из главных принципов клуба. Еще никто никогда ничего не изобрел в воспитании, что было бы рассчитано на педагогов плохих. Нет такой системы и, осмелюсь предположить, никогда не будет, невозможно ее создать. Как перпетуум мобиле. Обучающие машины, очевидно, скоро завоюют свое место, а вот о машинах воспитывающих что-то пока не слышно...

Во 2-й школе Ленинакана старшим другом юных коммунаров стала секретарь партийной организации школы учительница О.А.Саркисян. Октябрина Акоповна сначала сама училась у ребят, не считая это зазорным, постигала «хитрости» работы Клуба ЮК, а потом стала все больше и больше помогать старшеклассникам. И, по общему признанию, комсомольская работа в школе теперь идет куда живее, чем прежде.

В 1-й школе Челябинска директор В.А.Караковский вступил в Клуб ЮК, созданный по инициативе двух комсомольцев, побывавших в «Орленке», на равных правах с ребятами, заработав эту «привилегию» в честном труде на субботниках. Дежурный командир повязал ему красный галстук, и единственное, о чем попросил директор,– это разрешения носить галстук не каждый день, как все коммунары, а на сборах коммунаров и по праздникам. И вот у комитета комсомола появились десятки таких активных помощников, что каждое дело превращается в школе в праздник. В двух классах, из которых один занимает последнее место в школьном соревновании, была проведена анкета. Вопрос: «С появлением Клуба ЮК комсомольская работа в школе стала лучше? Хуже? Не изменилась?» 54 из 56 отвечают: «Лучше!» Двое: «Не знаем». Вопрос: «Поставьте отметку комитету комсомола». Результат: 17 пятерок, 35 четверок, 4 тройки.

В Горловке юные коммунары – почти во всех школах, они управляют всей жизнью комсомольцев-школьников в городе. «Малые» и «большие» советы ЮК утверждены райкомами комсомола, работники райкомов и горкома входт в эти советы, помогают ребятам. Постоянно занимается коммунарами горком партии.

Пожилая учительница (и ходить-то трудно: с палочкой ходит) везет своих ребят из Красноярска в Москву – на сбор Клуба ЮК, поучить комсомольцев и самой поучиться; едут в Москву и Ленинград учителя из Белебея, из Курска, из Ижевска, из Петрозаводска, из Горького, из Ульяновска...

А в 56-й новосибирской, вместо того чтобы ухватиться за то новое, что привезли ребята из «Орленка», рассуждают: «Отрываются коммунары. Для школы ничего делать не хотят».

Просишь: поконкретнее! Ни одного факта. Наоборот, 10-й класс, в котором учится несколько «орлят», самый активный во всех школьных делах. Единственное замечание – одна из девушек два раза опоздала на дежурство... И на этом основании делают сногсшибательные выводы!

 

У КАЖДОГО разумного нового дела два извечных и неразлучных врага: лень и страх.

Лень думать, переучиваться, пересматривать свои позиции, организовывать, бороться.

Страх – как бы чего не вышло. Может, похвалят, а может, и взгреют. К тому же «указания» не было...

Но и лень, и страх надо чем-то прикрыть. И тогда появляются «теоретические размышления», и, вот начинают: «отделяются... противопоставляют себя... замыкаются...».

Доходит до смешного. На одном из весенних сборов Клуба ЮК ребята собрались для «откровенного разговора». Разбирали начистоту поведение и характеры каждого – по очереди. Взрослых не было. Умный человек поймет, что при посторонних такого рода разговоры вести трудно. В комнату зашла секретарь обкома. Ребята смутились. Смолкли. Попросили оставить их одних...

Что должен был сделать педагог в этой ситуации? Улыбнуться, одобрительно кивнуть головой: дескать, понимаю, понимаю... Пожурить себя за то, что поставил ребят в неловкое положение. Вместо этого – выговор такого, примерно, содержания: «Ах, вам секретарь обкома мешает? Вы противопоставляете себя комсомолу!»

В иных местах бывает, что группа ребят начинает работать сама по себе. Но это только там, где ребята не встречают поддержки взрослых. Это взрослые должны помочь использовать коммунарский огонек для оживления работы всей комсомольской организации школы.

Когда комсомольцы приходят жаловаться на скуку в комсомольской организации, им обычно говорят:

– А вы сами? Чего вы сами сидите?

Под тяжестью столь справедливого и совершенно неотразимого упрека мальчишка опускает голову и уходит ни с чем. Но вот ребятам не просто говорят «вы сами» и не просто дают им ряд дельных советов, а и вправду учат действовать самостоятельно. И комсомольцы проявляют такое рвение, что взрослые удивлены: «Неужели наши способны на это?» Так обрадуйтесь им, пожалуйста! Поддержите, ободрите, помогите им хоть чуть-чуть!

...Не знаю, удалось ли выполнить просьбу Кости Подымы относительно «злой-презлой» статьи; но в общем-то, когда видишь живое дело и людей, которые воюют с ним (вольно или невольно, действием или бездействием своим), это и вправду вызывает злость.