Прежде чем свести наши размышления к заключительным выводам, обратимся к самому началу - к том, с чего начинается становление личности ребёнка.

 

В первый год жизни все дети слышат звучания и шумы за три месяца до рождения и девять месяцев после. Поэтому идёт разница отсчета в ритмической организации жизни ребёнка при смене водной среды на воздушную. Ритм сердечных биений подвергается новому воздействию и влиянию. Возникают новые возможности проявления двигательной инициативы. Жизнь разворачивает вслушивание во все стороны, добиваясь кругового обзора слуховых оценок событий. «Потеря слуха» - это потеря обзора голосовых влияний, его сужение до первоначального сектора: голова к голове («просто говорю тебе, смотрю на тебя»). Двигательная инициатива разворачивает слух ко всем влияниям, включая зримые и телесные.

 

В это же время складывается нормальная эмоциональная чувственная сосредоточеность. Эта со-средо-точенность выявляется как функциональное существование двух существ как двух сред, сопряженных в одно целое.

Человек сохраняет себя, будучи связан с чем-то и с кем-то. Поражена возможность движения - поражен слух, слуховое внимание. Рассеянное сосредоточение - блуждание взора. Хватка перестраивается в перехваты, которые подчиняются перехватам материнских рук. Взаимодействие без ограничений обнаруживается в понятном уровне инициатив ребёнка, в том числе голосовых.

 

Второй год жизни делает обозримым все связи слухового внимания со всеми видами иного внимания. В речевой активности ребёнка проявляется единство всех влияний. Речевую активность можно просчитать через функционирование внешних органов (кожа, глаз, нос, руки, голос и ноги) и внутренних органов, начиная со слуха.

 

Понимающим слухом владеет мать ребёнка. Она же придает единство множественности влияний. Её интерпретирующий, толкующий всяческие изменения в жизни ребёнка, слух становится понимаемым для ребёнка и понятным для неё самой. Их речевая практика взаимна. Сопряженными во многих моментах жизни становятся и их голосовые контакты: и паузные, и межпаузные (то есть зрительнослуховые). Своим голосом (и голосами близких) мать организует развертывание того, что хочет и может ребёнок, само его развитие во всех направлениях. Повторим ещё раз: когда кого-то называют говорящим, то имеют в виду скрытую оценку его как человека постоянно вслушивающегося.

 

Слух увязывает во времени все био-графические события - проявляющие по сути три известные стороны включенности человека в реальность этих событий. Во-первых, это предложенная родным языком семантика, во-вторых, культурный концепт данного народ, в-третьих, сценарно-организованное поведение людей, в мир которых вошел ребёнок и все дети его поколения. Эти три реальности определяют смыслы воссоздания инициативного поведения и смыслы ограничений на возможные инициативы.

 

Мать в новой жизни живёт в традиции прошедшего, в обрядах прошлого. Она живёт здесь, где ведется разговор с сочувствующим ей ребёнком. Как невозможное она расценивает то, что не группируется с её жизнью. Все хорошее ей воспринимается как должное, нормальное, и она его привычно практикует. Она исходит в своих ожиданиях из знаемого, не отделяя явного от тайного…

 

На следующих этапах жизни ребёнок уже сам организует свои инициативные выборы. Об этом мы говорили, обсуждая линии смысловой пирамиды - отображающие сетку взаимосвязей инициатив ребёнка.

 

Человек сосредотачивет свои усилия на связывании и своих рукопожатий, и своих взглядов, и своих слуховых образов во внешнем и во внутреннем звучании. Все три стороны в деле живого интереса к жизни отражают не факт присутствия («свидетель события»), а факт делового участия во взаимодействии: «говорит, потому что слышит говорение другого участника».

 

Наступает время утверждать способности всех слышащих писать: в первую очередь, расписывать своё имя своими буквами. Свою подпись выстроить не голосом («здесь»), а «там» - в строке выразить себя. Потом добиваться признания не только своего имени в прочтении другим близким лицом, но и своего почерка при подписывании своих изделий разного рода. Узнавать слово (начиная со чтения многих имен) в строке, не переспрашивая никого. Ведь быть в состоянии пишущего лица - это прежде всего означает утверждать себя в образе человека, понимающего всех пишущих.

 

Когда педагоги следуют за ожиданиями детей, их среднесрочная программа не даёт сбоев, она позитивна.

 

Почему же учёные, администраторы, родители на перепутье в одном из главных вопросов: является ли уделом профессионала дошкольной педагогики понимание грамотности как предмета его интереса, его социальной заботы?

 

Мы, взрослые, привыкли, что за нас решают наши проблемы какие-то другие люди. Мы так же хотим все проблемы решить за детей. Мы понимаем, что итог будет всегда негативным.

И у нас нет сил себя остановить, так как на нас давит сверху руководящая сила. Но чему стоит следовать: этому административному страху - или вере в жизнь?

 

Спрашивается, почему не разрешают жить нормально и взрослым, и детям? Руководящие деятели отвечают: мы не привыкли разрешать, мы привычно запрещаем. Мы пишущие и читающие, а не говорящие и слушающие - мы функционально, по должности, глухие люди.

 

Поэтому надо жить по поговорке: на Бога надейся, а сам не плошай. Таков наш общий комментарий о профессиональном подходе педагогов-«дошкольников» к жизни в детском саду.