Глава 9. ФЕНОМЕНЫ И АРТЕФАКТЫ

С восьмидесятых годов прошлого века до настоящего времени я сделал несколько кругов по стране, десятки поездок и экспедиций, практически, во все территории: в т.ч. в Горный Алтай и на Байкал, Южный Урал и русский Север, Сибирь и Дальний Восток, вплоть до Северного Ледовитого океана. Я понял, нет, сначала ощутил, что одна из проблем страны – ее невообразимость. Зачастую мы живем не только под собою не чуя страны, но не воображая, что она из себя представляет – со всеми ее ландшафтами, историями, языками и укладами жизни. Чтобы вообразить пространство, пришлось испробовать разные виды транспорта, включая и нарты, и железное корыто, прицепленное к «Бурану».
Мы занимались сельской школой, вариативным образованием и регионализацией, опытом педагогов-новаторов или тем, что сейчас называют инновациями, сравнительной педагогикой, историей школьных реформ и, вообще, белыми пятнами истории отечественного образования, – прежде, чем вырулили на проблематику социокультурного подхода.
Наверное, надо было посмотреть на образование с разных точек зрения, прежде, чем выработать свою (хотя мы согласны с эмигрировавшим из большевистской России русским писателем-сатириком Дон-Аминадо, чье остроумное замечание поставили эпиграфом).
Прежде всяких теорий, первое, что мы увидели с позиций социокультурного подхода – то, что картинки образования получаются разные у разных «наблюдателей». Вообразим карту страны и на ней «формальное образование». Это не трудно сделать – вот, в этих точках, селах и городах есть детские сады, школы, вузы и училища, если соединить, – получится система с четкими координатами.
Теперь посмотрим, как обстоят дела с «неформальным», под которым обычно понимают образование дополнительное, на рабочем месте и пр. Где оно располагается на административной карте России? Частично совпадает с формальным, частично нет – картинки схожи, но все-таки, расслаиваются.
А теперь взглянем на «информальное» – в европейской терминологии, не институализированное, или по-русски, «образование из жизни». Что бы там не говорили, а оно много значит. Каждый состоявшийся человек, если положить руку на сердце, припомнит, что в его образовании определяющую роль сыграл не вуз, не школа, а какой-то человек, люди, встреченные в жизни, какой-то незабываемый ландшафт, событие, определившее жизненную судьбу. Но где этот человек, где этот ландшафт? «Образование из жизни» явно не совпадает ни со вторым, ни с первым видом образования, трудно его вообразить, но картинка другая.
Вот меня заинтересовала эта, трудно вообразимая картинка.
На ней различаются некие социокультурные феномены, артефакты⁽¹⁾.
Вот один, назовем его культурно-образовательными гнездами.
По нашим наблюдениям, необычный интересный опыт распределен по карте страны неравномерно. Регионы – очень разные. Есть такие, где, кажется, на каждом квадратном сантиметре встречается интересный опыт – и тут, и там. А есть такие территории (не обязательно огромные), где в одном месте обнаруживается нечто примечательное, а потом проезжаешь десятки и сотни километров, есть поселки, школы – но в них ничего нет.
Еще феномен, – НПО, «неопознанный педагогический объект». Этот феномен мы описали в одной из наших книг⁽²⁾, и вернемся к нему в этой – когда пойдет речь о методах анализа социокультурных ситуаций.
Следующий феномен – прямо под боком у исследователей системы образования, историков педагогики и традиционных управленцев – а они его почему-то не видят. Мы назвали это явление «вспышки образования». Суть в следующем: если, изучая историю образования России, вы обнаруживаете такие точки, где грамотность населения почему-то существенно выше средней, и даже обнаруживается культурно-образовательный подъем, – ищите там политическую ссылку! Почему так? Ответу этот на вопрос, посвящен целый раздел книги, но поверьте, что дело не только в том, что среди учителей-политссыльных встречалось немало людей с университетским образованием и научными трудами.
Этнокультурный опыт. Оказывается, «образование из жизни» раскрывает такие, подчас определяющие факторы историко-культурной эволюции образования в регионах, которые считаются второстепенными и третьестепенными с позиций «серьезной науки». Например, выясняется, что государственная, казенная школа 100, 200 и более лет назад, так же как сегодня, основывалась на предметной, знаниевой основе, в то время как этнопедагогический опыт – деятельностно-развивающий. В этом смысле он похож не на известную нам массовую школу, а на школу Эльконина и Давыдова (вернее сказать, их школа похожа на школу этнопедагогического опыта).
И еще один феномен, обнаруживаемый в пространстве «образования из жизни», – мы назвали его «культурно-образовательная возможность».
Однажды мы заехали в Павлыш, на родину Сухомлинского, и были разочарованы: никакого особо воодушевляющего природного окружения, пейзажа, ландшафта. Мы увидели обычный посёлок возле станции, каких тысячи на Украине и в России. Откуда же он это взял, – выдумал? И только погрузившись в жизнь Павлыша, и соотнеся увиденное и пережитое с педагогикой Сухомлинского, мы поняли, в чем тут дело.
Любая школа находится в какой-то среде, богаче или беднее – не важно. Среда может быть утыкана, переполнена культурными учреждениями, включая Большой театр и Большую спортивную арену, но они остаются для школы мертвыми объектами. Все дело в том, способен ли учитель вытащить из среды культурно-образовательную возможность. Из истории этого села или города, из его сторожил, языка, ландшафта, человеческих отношений, – из всего этого Сухомлинский обладал способностью вытащить культурно-образовательную возможность, и развернуть в деятельности. Что, это доступно только Сухомлинскому?
Вот такие картинки образования возникали, когда мы меняли углы зрения и переходили на какие-то другие позиции. В то время не только официальной педагогике, но и нам самим, – эти явления казались какими-то исключительными феноменами, а их носители – маргиналами, находящимися на обочине столбовой дороги системы образования и государственных инноваций.
Понадобилось много лет исследований и практической деятельности в образовании, прежде чем мы убедились в обратном…

---

1 — Если понимать под ними не только искусственные уникальные предметы, но носители социокультурной информации, жизненно-смысловых значений, средство коммуникаций. См. Википедию.     (Назад)

2 — Цирульников А.М. Неопознанная педагогика. – М., МПСИ, 2004.     (Назад)